Скорый постучал по стеклу. Вся толпа замерла на секунду, и, увидев Пашку в холле универмага, бодро и сосредоточенно потопала ко входу в магазин.
Твари набились в тамбур. Те, что не вместились — толпились на улице у входа. Вся эта компания урчала и ухала уставившись на людей за стеклом. Те, что в тамбуре, прижимались к прозрачной стене и бестолково пытались её преодолеть, естественно безуспешно.
— Приготовились, — скомандовал Скорый и ударил подавляющим импульсом по нелюдям. Стая синхронно отшатнулась и замерла. Пашка почувствовал слабость и сел прямо на пол. Но скомандовал.
— Начали.
Короткий толкнул дверь. Первым в щель пролез тот самый мужик в шубе. Следом протиснулась высокая девица, одетая в один топик.
Короткий крякнул, и голова девки покатилась по полу. А Шило распластал шубнику черепушку надвое, забрызгав себя кровью и мозгами.
И пошло как по конвейеру. Очухавшийся Скорый оттаскивал трупы, и отпинывал головы, чтобы не болтались у рубщиков под ногами.
Тут подбежала Беда и, сказав — Дайте я! Дайте я хоть разок! — Рубанула своим тесаком по башке протиснувшемуся в холл вялому, еле шевелящемуся, худющему мужику в дорогом пиджаке, белой когда-то рубашке и в галстуке. Но с голой задницей.
Шило рявкнул.
— Машка! Назад! Назад, я сказал!..
Беда отбежала к Бабке, которая стояла, опустив автомат, облокотившись на киоск, и с интересом наблюдала за побоищем.
Через пятнадцать минут хаканья бойцов, стука об пол отрубленных голов, шума падающих тел и натужного сопения Скорого, «клиенты» закончились.
Шило горько посетовал.
— Надо было хоть какие-то, блин, фартуки найти. Я весь устосался как свинья.
А вот Короткий, как ни странно, остался чистеньким. Ну, так… Несколько капелек крови.
Бабка оглядела кучу трупов и пожалела.
— Ни одного с нормальными споровиками. Столько работы и ни капли прибыли.
И тут за гаражами грохнул выстрел.
— Опа. Что-то я отвлеклась. Так. Смотрю… Там, прямо у двери в дежурку, четыре твари кого-то рвут. Один вроде бы рубер. Точно рубер, но небольшой.
— Надо спасать, — вздохнул Скорый. — На пепелаце выкатим за гараж, чуть дальше по дороге. Слышишь Бабка? За гараж не сворачивай. Встань так, чтобы можно было сразу, если что, уйти в сторону администрации. Пошли!
Они выбежали из торгового центра, заняли места, и багги, пролетев мимо Пашкиной конторы, затормозила метрах в двадцати.
Скорый сразу же долбанул из Корда в голову зверю, наседающему на одетого в разодранный броник… Кваза!
Остальные тоже выстрелили по разику. И, собственно, всё… операция длилась секунд двадцать.
Бабка развернулась, подкатила к месту побоища.
Когда Шило и Короткий стянули рубера с жертвы, открылась жуткая картина. Грудная клетка, разодранная когтями твари, прямо вместе с бронежилетом, розовела лохмотьями лёгких. Из левой сломанной руки торчал обломок плечевой кости. Обе ноги неестественно согнулись по местам нескольких переломов.
Бабка быстро сориентировалась, достала шприц со спеком и вколола наркоту в шею полуящера. Тот открыл глаза и зашарил правой рукой. Наверно в поисках оружия.
— Лежи, лежи. Всё нормально.
Кваз прохрипел.
— Ничего не нормально.
Скорый скомандовал.
— Берём его и заносим в гараж. Бля, и тут нашумели! Сейчас ещё кто-нибудь припрётся. Что за день такой, суматошный!
Затащили тело в дежурку и положили на тахту, подставив ему под ноги табуретку. Тахта для кваза оказалась слишком короткой.
Пашка тихо спросил в микрофон.
— Бабка, ну что? Лечить?
— А что у него?
— Всё бы ничего, но сердце разорвано. Оно не бьётся.
— Сможешь исправить?
— Не знаю. У меня опыта-то нет.
— Черт с ним. Лечи.
Пашка, первым делом плеснул энергии в затухающий мозг кваза. Потом положил ладони на дыру в груди, напротив сердца и начал сращивать мускульную ткань «мотора».
Кваз очнулся и спросил.
— Спек?
— Да, спек, — ответила Бабка.
— Не пожалели… Значит не суки…
— Молчи, тебе нельзя говорить. Тебя лечат.
— Поздно… У меня сердце остановилось…
Посмотрел на Бабку.
— Мне молчать нельзя… Ты кто?… Ты же, вроде, Бабка?…
— Да, я Бабка.
— Это хорошо… Я знаю… Ты — человек… Слушай меня… Бабка…
Скорый предупредил.
— Если ты будешь болтать, то можешь умереть.
— Я… Так и так… Умру… Слушайте… Найдите в Полисе… — Он тяжело сглотнул — Бекаса… Он тоже кваз… Скажите ему… Что восемнадцатый погиб…
— Какой восемнадцатый? — Уточнила Бабка, полагая видимо, что кваз бредит.
— Это я… Восемнадцатый… Запоминай… Пароль… «Елизавета»… Ответ… «Ионова»… Только после этого… Скажете ему… «Сто девяносто один и три»… Всё… Он рассчитается… Он заплатит…
Кваз начал терять сознание, уходя в смерть.
Скорый плеснул ещё энергии, но понял, что не успевает. Кваз снова перечислил.
— Бекас… Пароль… «Елизавета»… Ответ… «Ионова»… «Сто девяносто один и три»… Бабка… Передай… Прошу…
— Хорошо, хорошо.
— Слово дай…
— Даю слово. Не беспокойся. Всё передам. Ты как тут оказался?
— Внешники гнали… Двое… Су… ток…
Кваз замолчал. Его мозг потух.
Скорый выматерился.
— …! Не успел! Жалко. Что с телом делать?