Город-мечта

А что на это скажет весь такой важный и мудрый правитель Алтарного, который, конечно, хороший человек, но жёсткий лидер?

Кто сказал, что он скажет закрыть ворота немедленно?

Ванечка сказал!.. Не так сказал? Сказал, что ворота уже закрыты? И без всякого Кукушкина?

Молодец, Ванечка! Возьми с полки пирожок!

Социальная задачка только что была решена умным Ванечкой!

А теперь, скажите на милость, какого хрена умный Ванечка торчит во внешнем городе, если такой умный, а? Ванечке заняться, сука, было больше нечем? Ванечка ещё пять минут назад не чувствовал жопкой-локатором, к чему всё идёт? Ванечка — дебил?

Ванечка — дебил!

Поэтому пускай Ванечка кушает свой пирожок. Он ведь и сам как пирожок. Такой же круглый, полный и набитый дурью вместо начинки! И пусть не жалуется, когда его скушают! Пирожки ведь не жалуются, когда их кушают. А его, Ванечку, скоро — очень скоро — скушают!

Если, конечно, он не последует первому (и самому главному) правилу успешного и живого колониста неизученных планет!..

Дневник Листова И. А.

Сто двадцать четвёртый день. Когда стыдно уносить ноги одному — подбей на это всех остальных.

— Трибэ, бросай свой мушкет! — рявкнул я, дёргая затвор и пытаясь поймать гильзу. — Всех наших — по капсулам! Солдат с четвёртого частокола — к нам! У кого капсулы во внутреннем городе… Сука!..

Новый патрон вставать на место отказывался. Пальцы казались толстыми и неуклюжими сардельками. Ощущение было такое, что не ружьё заряжаю, а пытаюсь вдеть нитку в игольное ушко.

— Так и сказать, что они суки? — уточнил Трибэ.

— Нет! Их тоже по нашим капсулам! И любого, кто мечется перед нашим лагерем — тоже в наши капсулы! А кто может стрелять — на обрыв! — рявкнул я, победно защёлкнув затвор и вскинув к плечу приклад.

— Одному всё делать? — снова уточнил Трибэ.

— Бери кого хочешь в помощь! — отрезал я, выдохнул и плавно нажал спусковой крючок. — Чёрт…

Не плавно нажал… Дёрнул, как нервный дурак! В итоге, пуля подбила не ту бестию, в которую я целился, а ту, которая бежала за ней. К счастью, стрельба сверху по плотной толпе компенсирует криворукость неопытного и очень нервного стрелка.

— И держите вход в лагерь! Чтобы не один зверь не прорвался! — крикнул я уже вслед Трибэ, который нёсся и на ходу орал мои приказы.

Увы, метровая стена, защищавшая выступ, где стояли наши капсулы — это не та преграда, которая может сдержать зверьё, рвущееся на бесплатный фуршет. А значит, как только там появятся первые бестии, нам придётся запереться в своих жилищах.

И, к сожалению, можно не рассчитывать на помощь из верхнего города. Нам просто не смогут помочь! Сил у Кукушкина не так много, чтобы выручать всех неудачников, которые не вовремя оказались за городскими стенами.

Радует лишь то, что припасы, захваченные у работорговцев, сегодня как раз успели унести за стену. Правда, очень не радует то, что нам эти припасы пока будут недоступны…

А ещё не радует то, что я в свою капсулу не могу прямо сейчас сбежать…

А ещё не радует, что в моей капсуле припасов всего на две недели…

— Все, кто с ружьём и револьвером! — рявкнул я очередной приказ. — Держим брешь, пока бестии не доберутся до лагеря! Потом отстреливаем зверьё, которое рванёт к капсулам! Всё делаем от моей капсулы! Люди должны успеть укрыться!

— А ты не думал, что мы не успеем добежать до своих? — возмутилась Кострома.

— Думал! Перекантуетесь у меня! — ответил я.

И всё-таки мы смогли удержать прорыв зверей… А бестии — хоть Пилигрим в этом и сомневается, всё же больше звери, чем разумные существа. Это человек может бежать с лестницей на плечах к городской стене, с которой в него летят копья, дротики, стрелы, болты, камни и обидные слова…

А бестии идти на смерть не желали. И пока среди них не появлялся вожак, который бы вёл за собой и бурых, и серых — действовали крайне осторожно. А количество стволов рядом именно с этим участком частокола было таково, что сдерживать зверьё мы могли очень долго. А уж когда защёлкали первые арбалеты — потери хищников и вовсе стали ужасающими.

Вот только все наши старания не значили… Примерно уже ничего! Паника захлестнула тех, кто должен был копьями и щитами остановить прорыв бестий в нижний город. Бегство людей и части защитников обернулось бегством тотальным… Звери рвались к совершенно свободному проходу. И стоило им только скрыться за частоколом, как участь защитников была бы решена.

Понимая это, то один, то другой стрелок кидался спасать свою жизнь. Хорошо ещё, моя группа понимала приказы лучше, чем я их отдавал. Все, кто не имел арбалета и не помогал Трибэ — укрывались в капсулах. Все, у кого был арбалет — стреляли вниз с обрыва. А Трибэ с добровольными помощниками встречал беженцев, которым требовалось укрытие.

Солдаты, не успевшие вернуться жители верхнего города, жители и работники нижнего города, не имевшие капсул или паникующие… Всех их Трибэ направлял в наш лагерь. Может, это и было глупым решением, но спасти я старался всех, кого можно.