Город-мечта

— Наша группа вырастала трижды! — ответил я. — Но и уменьшалась трижды. Первый состав при дележе власти потерял четверых человек. Второй состав тоже без бойни не обошёлся. Третий состав подъели бестии. Но если бы этого не случилось, то уверен: через некоторое время вспыхнул бы новый бунт. Чем больше твоя группа, тем сложнее её контролировать. Чем больше людей вокруг, тем меньшему их числу ты будешь нравиться, как глава. Мы же все примерно сверстники!..

— Ну я бы нас с тобой сверстниками не назвал! — не согласился Витя. — Мне тридцать, тебе — что-то около двадцати пяти…

— А представь рядом с нами какого-нибудь опытного командира! Лет эдак пятидесяти, — усмехнулся я. — Представил?

— Ага…

— Кто мы для него оба? — ехидно поинтересовался я.

— Два малолетки… — кивнул Витя. — И все мы те самые малолетки… Но как тогда Иваныч выбился?

— А ты за ним последи! — предложил я. — Он выглядит лет на тридцать, но ведёт себя как вполне зрелый мужчина лет сорока-пятидесяти. Не замечал?

— Как-то не обращал внимания… — признался Витя.

А потом остановился и с подозрением уставился на меня:

— Ты на что намекаешь?

— Я пока ни на что не намекаю, — пожал плечами я. — Пока я вижу несоответствие возраста и навыков Кукушкина… И любой, кто внимательно за ним последит, это заметит.

— Но ты же разобрался, что он собирается делать! — припомнил Витя начало нашего разговора. — Значит, у тебя тоже есть какие-то навыки…

— Я предполагаю! Это ещё не значит, что разобрался! — уточнил я. — Но разобраться, глядя со стороны — это одно. А вот провернуть такое — совсем другое. Вспомни, как он морально раздавил Пустырника. Он его и пальцем не тронул! Просто выкатил расклад, который не мог понравиться Пустырнику, и предложил альтернативу!

— Ну да, ловко… — согласился Витя.

— И я не в первый раз такое замечаю, — признался я. — А сегодня впервые появилась мысль, что выглядит Иваныч моложе, чем есть на самом деле. Но суть не в этом! Если возвращаться к тому, что происходит в группах, то все ориентируются на внешность. Смотришь на человека и думаешь: а почему руководит он, а не я, такой умный и красивый?

— Да ты можешь не рассказывать… Я сам так власть взял! — как-то неловко усмехнулся Витя.

— И чем крупнее твоя группа, тем больше вероятность, что появится вот такой конкурент. И тем легче ему будет набрать сторонников! — добавил я. — Поэтому группы имеют своеобразное ограничение по размерам и количеству активных участников.

— Но у тебя есть Кострома, Сочинец, Дунай… — напомнил Витя. — Да и Пилигрим… Они же признают тебя главой!

— Именно в этом и суть! Они признают меня главой! Не я стал их главой, не я заставил их признать своё превосходство. А они сами решили, что главой буду я… — пояснил я свою мысль. — До того, как мы сбежали на гиганте от бестий, главой был Сочинец. И это он выдвинул мою кандидатуру на пост главы.

— Хм… Неожиданно! — признался Витя. — Ну ладно. Пусть так. Выходит, каждая группа, и вообще большое количество групп, каким-то образом ограничивает власть отдельного человека… Но если твои догадки по поводу Кукушкина верны — значит, его это ограничение рано или поздно перестанет касаться. И что нам теперь делать?

— Ничего… Потому что мы ничего изменить не сможем! — ответил я. — Так что я приведу Пресню, ты — охрану. А потом каждый из нас будет думать, как занять своё очень важное и нужное место в городе!..

Мы помолчали, и я вдруг понял, что надо добавить важное уточнение:

— В городе, которым правит Кукушкин. За его спиной.

— Ага… — отозвался Витя.

— Если тебя это утешит, ты знай… В общем, если у тебя не получится чего-то добиться, я всегда приму тебя в своей группе! Хотя… — я покачал головой. — Я не уверен, что и у меня получится…

— Ну тогда приходи ко мне! Вместе со своими людьми! — усмехнулся Витя. — И спасибо. Ты меня успокоил.

Мы расстались, когда добрались до крайних капсул перед обрывом. Витя отправился своей дорогой, а я — своей.

Правда, наш разговор всё никак не шёл у меня из головы… Я, сам того не ожидая, выдал Вите догадку, которая меня озарила только сегодня.

Кукушкин старше, чем кажется.

Он мудрее, опытнее, умнее и решительнее. Он умеет выражаться казённым языком. Он умеет создавать многослойные планы, которые отлично продавливает на Совете — и не только.

Этого не должен уметь мой современник тридцати лет от роду. Да мои современники в этом возрасте только по бабам прекращают бегать!..

Все странности в поведении Кукушкина становились объяснимы, если предположить, что ему уже не меньше пятидесяти лет… В этом случае он действительно способен вести себя так, как сейчас. Но… Это совершенно не вязалось с тем, что говорил мне СИПИН! Это не просто исключение, как это было с мамой Насти. Нет! Этот факт прямо противоречил словам робота о возрасте колонистов!

Так кто же такой Кукушкин? Кто этот человек, который руководит заблокированным городом? Кто этот тип, сумевший спаять воедино десять тысяч самоуверенных наглых и молодых рыл? Кто он такой, что добился того, чтобы эти люди сидели себе в осаде, как на курорте, и в ус не дули?