На следующий день наш спаситель с утра пораньше пошел опять звонить, а мы с Валентином как обычно засели за свои занятия музыкой, которые продолжались без перерыва аж до ужина. Подкреплялись чаем, так как еду уже купить было не на что, и все время говорили о жизни в Бельгии. Я уже стал замом генерального директора, а Валя пошел вверх по служебной лестнице и достиг невероятных успехов в политике и шоу – бизнесе.
Но Игорь сегодня странным образом не пришел. Не пришел он и на следующий день, и я начал уже немного переживать. Но вот на третий день он явился в очень возбужденном состоянии и деловито объявил:
– Так, собббираем документы. Я дозвонился, он жжждет нас и максимум через месяц мы должны быть у него в фирме. Так, Бускунчак, у тебя пппаспорт есть?
– Да, недавно сделал.
– Тттак, Учеблов, а у тебя.
– У меня пока нет, но есть знакомый в ОВИРе, сделают быстро.
– Так, зззамечательно, – и он начал писать на бумаге, какие документы нужно было еще собрать. Работы предстояло много, но ради такого дела, не жалко ни времени, ни денег.
– Ребята, – продолжил он, – мне нужно еще пять рублей, чтобы завтра ему пппозвонить и обговорить уже все детали.
У Валентина вчера была подработка, он как раз срубил три рубля. Два остальных заняли у соседей. Игорь ушел, а я и Валентин стали носиться по городу, подделывать документы. Набрали огромное количество фиктивных справок, но к печатям нельзя было придраться, слишком виртуозно все было проделано через старые связи на доморощенных фирмах. Чего-чего, а подделывать документы, задача оказалась не такая уж сложная, хотя нам и пришлось везде изрядно приплатиться. Но дело разве в деньгах, когда на кону целая жизнь!
И вот прошло уже три недели с момента начала оформления бумаг. В целом, все уже было готово, оставалось только поставить визы. В тот вечер мы сидели с другом на кухне, ждали Игоря. Его не было уже пять дней, но он через кого-то передал, что скоро явится, и нужно сразу же будет собираться в путь, потому как время было в обрез, а на фирме мы должны были быть уже через неделю.
Тут в дверь тихо постучали. Я ринулся открывать. В дверях стоял бледный, небритый, с легким запахом перегара, наш великий полководец. На глазах у него проступили слезы. Я взял Игоря под руки, помог пройти в кухню. Он рухнул на стул, достал из кармана бычок и жадно закурил. На кухне воцарилась тишина, и я первый рискнул ее прервать:
– Гоша, что-то случилось?
– Да…– ответил он дрожащим голосом, – у ммменя дядя умер.
Не помню, что было дальше. Вероятно ничего особо интересного. Игорь как-то резко исчез из нашей жизни. Я его случайно встретил лет через пять. Мы ехали в одном троллейбусе в сторону Кузнечихи, и я к нему подсел. Говорить было не о чем, и мы просто молчали. А когда он приготовился выходить, вдруг повернулся в мою сторону и произнес:
– Ты, я слышал, женился. Чего-чего, а вот этого я от тттебя не ожидал.
И мы уже больше никогда не встречались.
Иудейский синдром
– Сонечка, скажите, во сколько лет Вы отдали Борю учиться на фортепиано?
– В три года.
– Ой! Вы уже опоздали.