Город кошмаров

Родители настояли, чтобы она сожгла документы и никогда не рассказывала ни о мистере Гонте, ни о гостинице. И на месяц отобрали у неё мобильник. На месяц! С тех пор Эмми держит свои теории при себе. Я бы на её месте поступила так же. Рассказать здесь правду – всё равно что разворошить осиное гнездо. Может, сладкую награду и получишь, но тебя точно ужалят.

– А может, и дела никакого нет, – с надеждой предполагаю я. – Может, сегодня был странный день, но он закончился…

Эмми скептически поджимает губы. Подойдя к ближайшему следу в песке, она снимает его на телефон.

– Может быть. Но с тех пор, как ты сюда переехала, тебя время от времени мучают кошмары. Лунатизм, наверное, с этим связан.

Я поднимаю голову – она будто читает мои мысли.

– Я тоже об этом подумала. Я всё время хочу спать. Где-то прочитала, что от усталости лунатизм обостряется.

– Логично.

Она кивает.

– Вот только раньше ты во сне не ходила и устала сегодня не в первый раз.

Внезапно снаружи вспыхивает молния. Поднявшийся ветер бросает в стёкла капли дождя. Могу поклясться, что мама с папой в восторге. В сильные бури мамины рассказы пользуются особенной популярностью. Посетители небось уже хватаются за сердце.

Я смотрю, как по мансардному окну стекают капли, возвращаясь к мысли, которая до сих пор меня тревожит.

– Женщина, которую я встретила у гавани… Она была похожа на старуху из кошмаров.

Эмми замирает.

– Почему ты сразу не сказала?

Я до боли стискиваю руки.

– Потому что это бессмысленно. Женщина во сне ненастоящая. А эта была живая. Мне так кажется. Я не знаю.

Эмми вдруг вскакивает. Люстра мигает.

– Куда ты? – спрашиваю я.

– За веником, чтобы убрать этот кошмар. Не знаю, что с тобой сегодня случилось, но мы это выясним. Но если мать тебя убьёт, то ничего не выйдет.

– И как ты собираешься это выяснить?

– Ты хочешь сказать «мы собираемся выяснить», – говорит она, выхватывая веник из шкафа с пальто. – Есть только один способ узнать, настоящая ли та женщина, которую ты сегодня встретила. Сейчас быстренько уберём песок, а потом пойдём к гавани и посмотрим, вдруг она ещё там!

Глава 7

В сером небе вспыхивает яркая молния, раздаётся страшный раскат грома. Я прижимаюсь к Эмми – жаль, что у нас на двоих один зонтик. Летом Истпорт прекрасен – кругом бирюзовая вода и цветы. А в октябре что ни день, то Хэллоуин, такое возникает чувство.

– Не позвонить ли нам Бри? – Эмми становится в позу и передразнивает подругу, перепрыгивая большую лужу.

– Чтобы она тут сошла с ума? – смеюсь я. – Ну нет. Я люблю её и всё такое, но что-то мне подсказывает: помощи от неё не дождёшься.

Эмми хохочет.

– Ты что? – спрашиваю я.

Эмми переводит дух, вытирая слезу.

– Представляю, как Бри рассказывает в школе о твоих приключениях. Пара часов – и о тебе заговорит весь Истпорт!

Ну, да. Брианну не зовём.

Завидев гавань, я останавливаюсь. Последний раз, когда я здесь была, – то есть последний раз, когда я помню, как была здесь, – я пережила самые жуткие минуты в жизни. Понимаю, почему Эмми предложила вернуться сюда, но теперь, когда мы пришли, мне хочется домой.

– Покажи, где ты стояла, точно, – просит подруга, таща меня за собой.

Сейчас огни на крыше магазина рыболовных принадлежностей горят – летучие мыши и тыквы поблёскивают под мелким дождём.

Я показываю на конец набережной, где впервые увидела женщину, похожую на миссис Барри.

– Вон там.

Я прокручиваю в голове сцену. Я положила руку на плечо женщины, чтобы обратить на себя внимание. Она повернулась. Кожа да кости. Белые глаза. Лохмотья. Всё, что я помню, совпадает с образом женщины из моих снов. Разница лишь в том, что женщина, которую я встретила наяву, что-то говорила.

Эмми выходит из-под нашего маленького зонтика и шагает по пристани.

– А когда всё это произошло, были здесь другие люди? Свидетели?

Я сразу же вспоминаю.

– Да! Женщина с коляской. Она спросила, всё ли в порядке.

– Ты её узнала?

Лицо Эмми озаряется.

– Может, мы её найдём и спросим, что она видела.

Я качаю головой.

– Нет, я была не в себе, не узнала.

– Досадно, – разочарованно отвечает Эмми.

Дождь капает с её волос, скручивая завитки.

– Сейчас здесь никого нет.

Я поворачиваюсь кругом, в поисках кого-нибудь или чего-нибудь, хоть какой-то зацепки. Взгляд падает на песчаный берег рядом с пристанью. Песок перерыт, словно в нём копался ребёнок, строя замок или ров с водой. Неужели моя работа?

Проходя дальше, я спрыгиваю с пристани и ахаю. Я ошиблась. Песок перерыт не в одном месте. Их десятки!

– Ого! – выдыхает Эмми, догоняя меня. – Думаешь, это всё твоих рук дело?

– Похоже на то, больше некому.

Я оглядываю территорию, отмечая, что ямки разных размеров, формы, глубины. Если бы не знала, подумала бы на собаку. В этом есть что-то ненормальное.

Мы обе встаём на колени и изучаем ямки. Они постепенно заполняются дождём, превращаясь в миниатюрные лужицы. Я хватаю палку и по очереди тыкаю в ямки. Они глубже, чем я ожидала.

– Что же ты искала, Мэл?

Что-то, стоящее несметного количества ямок, как я догадываюсь. Что-то важное. Хотя не такое важное, чтобы запомнить…