Город и псы

Альберто надел гимнастерку и кепи. Было ясное утро, ветер доносил запах соли и рыбы. Альберто не слышал ночью дождя, а между тем земля во дворе была сырая. Печально, точно дерево, высилась статуя героя, покрытая росой. Ему никто не встретился ни на плацу, ни во дворе пятого курса. Дверь канцелярии была открыта. Он поправил ремень и провел рукой по глазам. Лейтенант Гамбоа стоял, капитан Гарридо сидел на краю стола, оба смотрели на него. Капитан знаком велел ему войти. Альберто сделал несколько шагов и стал навытяжку. Капитан очень внимательно оглядел его с ног до головы. Желваки на квадратных челюстях были неподвижны. Из полуоткрытых губ торчали белые как снег зубы. Капитан слегка повернул голову.

– Итак, – сказал он, – объясните нам, кадет, что означает вся эта история?

Альберто вдохнул, раскрыл рот, и вдруг его тело обмякло, будто нахлынувший воздух размягчил ему все внутренности. Что сказать? Капитан Гарридо опирался руками о стол, его пальцы нетерпеливо царапали какие-то бумаги. Он смотрел прямо в глаза Альберто. Гамбоа стоял сбоку, и Альберто его не видел. Щеки горели – должно быть, он покраснел.

– Что же вы молчите? – сказал капитан. – У вас что, язык отнялся?

Альберто опустил голову. Он почувствовал, что страшно устал и ни в чем не уверен, вялые и обманчивые слова подступали к губам и тут же предательски отступали, таяли как дым. Он что-то залепетал, но его прервал Гамбоа.

– Ну, ну, кадет, – услышал он. – Возьмите себя в руки, успокойтесь. Капитан ждет. Повторите то, что вы сказали мне в субботу. Говорите, не бойтесь.

– Хорошо, сеньор капитан, – сказал Альберто. Он набрал воздуху и выговорил: – Кадета Арану убили за то, что он донес на членов Кружка.

– Вы это видели собственными глазами? – воскликнул, сразу вскипев, капитан Гарридо.

Альберто поднял глаза: на оливковых щеках капитана перекатывались желваки.

– Нет, сеньор капитан, – сказал он. – Но…

– Что «но»? – вскричал капитан. – Как вы смеете делать подобные заявления без прямых доказательств? Вы знаете, что значит обвинять человека в убийстве? Зачем вы придумали всю эту историю?

На лбу капитана Гарридо выступил пот, глаза сверкали. Руки тяжело опирались о письменный стол. К Альберто вдруг разом вернулась уверенность: ему показалось, что тело его ожило и вновь стало упругим. Не мигая, он выдержал взгляд капитана, и тот отвел глаза.

– Я ничего не выдумал, сеньор капитан, – сказал он, и ему самому его голос показался уверенным. Он повторил: – Ничего не выдумал. Члены Кружка хотели узнать, кто донес на Каву. Ягуар решил во что бы то ни стало отомстить, он ненавидит доносчиков. Кадета Арану никто не любил, все обращались с ним как с холуем. Я уверен, что Ягуар убил его, сеньор капитан. Если бы я не был уверен, я бы так не говорил.

– Одну минуту, Фернандес, – сказал Гамбоа. – Расскажите все по порядку. Подойдите поближе. Сядьте, если хотите.

– Нет, – резко возразил капитан, и Гамбоа повернулся к нему. Но капитан Гарридо смотрел на Альберто. – Стойте на месте. Продолжайте.

Альберто откашлялся и вытер лоб платком. Он начал говорить угасшим голосом, нервничая, запинаясь. Он рассказывал о Кружке и о Холуе, незаметно касаясь при этом остальных кадетов, – как они ухитрялись вносить в училище сигареты, спиртное, как воровали и продавали билеты, собирались у Паулино, «перемахивали», играли в покер в душевой, мстили друг другу, бились об заклад, и постепенно вся тайная жизнь взвода представала перед капитаном, точно в кошмарном сне, он все больше бледнел, а голос Альберто становился спокойней, тверже, и временами в нем звучал вызов.

– Какое все это имеет отношение к вашему доносу? – еще раз прервал его капитан.

– Я просто хочу, чтобы вы мне поверили, сеньор капитан, – сказал Альберто. – Офицеры не знают, что творится в бараках. Это совсем другой мир. Я рассказываю об этом, чтобы вы поверили насчет Холуя.

Когда Альберто закончил, капитан Гарридо молчал несколько секунд, как будто пристально разглядывая предметы, находившиеся на столе. Руки его теребили пуговицы рубашки.

– Хорошо, – сказал он вдруг. – Вы хотите сказать, что весь взвод надо отчислить из училища. Одних за воровство, других за пьянство, третьих за разврат. Все в чем-то провинились. Прекрасно. Ну а вы чем занимались?

– Мы все занимались всем, – сказал Альберто. – Кроме Араны. Поэтому никто с ним не водился. – Голос его дрогнул. – Поверьте мне, сеньор капитан. Кружок искал доносчика. Они хотели во что бы то ни стало его найти. Они решили отомстить, сеньор капитан.

– Стойте, – нервно сказал капитан. – Все это сущая чепуха. Что за чушь вы несете? Никто не доносил на кадета Каву.

– Это не чушь, сеньор капитан, – сказал Альберто. – Спросите лейтенанта Уарину, и он вам скажет, донес Холуй на Каву или нет. Он один видел, как Кава вышел из барака, чтобы украсть билеты. Он в это время дежурил. Спросите лейтенанта Уарину.

– Все, что вы говорите, совершенно бессмысленно, – сказал капитан. Но Альберто заметил, что он уже не так уверен, руки у него дрожали, зубы оскалились. – Совершенно бессмысленно.