Город грехов

— Читал твой последний роман… одна из историй тронула меня до слез… мне очень по вкусу трагедии… одно время я тоже играл словами… чтобы преуспеть в этом деле, надо жить в городе, но к чему известность, слава, если для этого надо сначала унизиться?.. — Виляя хвостом, к артисту подошел рыжий пес. — А вот и мой Вергилий… по дороге в ад, который всех нас ждет, мне нужен проводник, вот я и завел собаку… как и я, она не заботится о постели и не боится темноты… я привязался к ней, хотя лучше ни к чему не привязываться… жизнь людей скоропортящаяся и эфемерная… для жизни надо запасаться разумом, а не привязанностями… или сразу в петлю… впрочем, это всего лишь риторическое преувеличение, которое может привести лишь к недоразумению… прости…

— Расскажи, что это за история с судьей?..

— Возведенный до положения первых лиц, судья совершил немало злодейств… он и меня чуть не погубил, заступиться было некому, и я бежал, куда мог… с тех пор как жена вооружила лоб судьи рогами, он жил один на вилле, разводил собак, которые его и сожрали… они сбесились из-за суки… он услышал шум, гам, вышел наружу, попытался усмирить собак, но, увы… он вздумал бежать, но попал в колючие заросли, застрял… собаки напали на него с тыла… они наносили ему рану за раной… немой слуга отогнал собак, но судья был уже мертв… ужасное зрелище, которое бог допустил скрытой справедливостью… эта история была подробно описана в газетах, что привело к войне с собаками, в которой воюющие стороны настолько слились друг с другом, что нельзя было отличить побежденных от победителей… несколько лет война с собаками то разгоралась, то затухала… в конце концов, победа оказалась у собак… из-за неопределенного результата люди отступили… правда, вели они себя настороженно и беспокоились, что делали собаки неизвестно… тот же, кто сотворил и людей и собак, и кто все предвидел, не вмешивался… — Артист потрепал загривок собаке. — Помню, мать говорила, ищи бога, а не отца, его призывай, пока он не станет ближе… бог определяет нам судьбу… одним — грехи и ад, другим — подвиги и рай… — Артист хотел рассказать писателю историю своих отношений с примадонной, но сдержался. Он вспомнил сон, в котором ему явились все его жены. Они свисали бременем с веток и лежали на траве врассыпную. Примадонна качалась в гамаке. Ветер шевелил ее рыжие кудри. Всю ночь артист получал наслаждение, то, от чего лучше отказаться…

На террасу поднялся историк.

— Как здесь воняет!.. — историк дернул носом.

— Все преходящее есть только вонь… — сказал артист.

— Кто вы?.. я вас не знаю… — историк сощурился.

— Я житель этой тюрьмы народов… — артист окинул взглядом город.

— Правда, иногда он выходит на свободу… — писатель принужденно улыбнулся и глянул на толпу, собравшуюся на площади у театра вокруг оратора с желтым шарфом на шее…

— О чем он говорит?..

— О том, о чем говорят все ораторы…

— Я знаю этого оратора… — сказал артист. — Я познакомился с ним в тюрьме, когда меня арестовали за бродяжничество… днем он боялся ночи, а ночью боялся наступающего дня…

— Судьба поместила нас в такое время, что нам приходится выслушивать не себя, а речи ораторов и переносить бедствия, которые большей частью бывают делом не судьбы и не бога, а плохого правления правителей… — Невольно вздохнув, писатель взглянул на небо. Видеть там было нечего, или почти нечего. День был сумрачный.

Перебросившись еще несколькими словами писатель, артист и историк разошлись по своим комнатам…

* * *

Сон завел писателя на небо, потом вернул на землю.

В сквере у театра писатель наткнулся на толпу, окружающую оратора с желтым шарфом на шее, который рассказывал о своем видении.

Многие тогда видели видения.

Описываемые оратором события выглядели как рассказ о чем-то вполне достоверном, хотя, на самом деле, это была достоверность кошмара.

— Я видел все это как вижу вас, правда, не все сразу… сон ради сжатости и гармоничности многое опустил… видению предшествовало предисловие, напоминающее увертюру… помню, послышалось глухое урчание, потом гул, земля затрепетала… боявшиеся чуть не умерли от страха и бежали, другие положились на бога и он не оставил их в беде… через несколько минут все это закончилось… я как бы умер и посетил преисподнюю, многие из обитателей которой были мне известны… они терпели мучения… происходило все это в некоем многоэтажном здании, построенном из камня, надо сказать, весьма беспорядочно… никакого света внутри не было, царила тьма непроглядная, вечная ночь… стены были расписаны плесенью, на потолке висела копоть и летучие мыши… вдруг мыши сорвались со своих мест и с писком пронеслась мимо меня… я с испугом взглянул на провожатого… лицо у него было бледное и скорбное… а мои щеки горели тайным сознанием вины… из преисподней, где я никому не смог помочь, мы поднялись этажом выше для очищения… в купальне мылись несколько незнакомцев, от которых исходил мерзкий запах, почти невыносимый… провожатый повел меня дальше от зловония, туда, где не было стен… я был там странником, потому что те, кто привязан к одному месту, подобны обитателям могил…