Детина вознегодовал. Его глаза вспыхнули злым огнем. Мокей широко отвел руку назад, а затем взмахнул на парня кнутом. Но Иванка успел перехватить его руку.
Мужики ахнули. Могутный детина, как ни старался, но пересилить сына крестьянского не мог.
А Иванка все давил и давил на волосатую кисть, докуда кнут не выпал из пальцев Мокея.
- Зело силен сей молодец. Кто таков?
Иванка повернулся и обмер: перед ним стоял сам князь - Андрей Андреевич Телятевский в легком малиновом кафтане.
Пахарь выпустил руку Мокея и ответил с поклоном:
- Иванка Болотников, сын Исаев. Мокей неправедно Семейку забижает, князь.
Калистрат Егорыч повалился перед князем на колени и пояснил.
- Мокешка мужика маленько учил. Не хочет загон твой пахать, батюшка князь.
Семейка Назарьев с трудом поднялся с земли и, сплевывая кровь изо рта, проговорил:
- Второй день твою землю пашу, государь. Завсегда на барщину хожу справно, а седни беда приключилась. Лошаденка захудалая, соху не тянет.
- Верно мужик сказывает, батюшка князь. Коль передышки не дать - падет Савраска, - вступился за Семейку Исай Болотников.
Телятевский молча взирал на хмурую толпу мужиков, на вспаханное поле, а затем, пронзив взглядом приказчикова стража, вдруг порешил:
- Без коня мне мужик не угоден. Кой прок от безлошадного. Вижу гнедок заморен, пускай отдохнет. Пошто, Егорыч, крестьянина увечишь?.. А ну-ка, Семейка, подь сюда.
Селянин шагнул к князю, опустив кудлатую голову.
- А ты подними глаза, мужичок. Возьми кнут да ответь тем же Мокею.
Семейка недоуменно глянул на князя.
- Бей, говорю, кнутом обидчика. Выполняй мой княжий приказ.
Назарьев замялся, но кнут взял и шагнул к Мокею, застывшему с открытым ртом.
- Воля твоя, государь. Сполню как сказано. Примай Мокейка!
Свистнул в воздухе кнут и с силой опустился на дородную спину телохранителя.
- За что-о-о! - по-звериному взревел Мокей, стараясь увернуться от ударов.
А страдник вошел в раж, хлестал да хлестал, вымещая на Мокее годами накопленную крестьянскую злобу.
Наконец Мокей не выдержал и пустился наутек, обронив на поле войлочный колпак.
Князь Телятевский смеялся, а Василий Федорович переминался с ноги на ногу и, не понимая поступка князя, раздумывал: "За столом о людишках одно сказывает, а в народе другую песню поет. Чудит князюшка".
Калистрат Егорович так и стоял на коленях, подобострастно взирая на господина и тоненько хихикал.
- А тебе зубы скалить нечего. Задним умом стал крепок. Коней губить впредь не велю, - оборвав смех, строго произнес Телятевский.
Приказчик разом присмирел и виновато развел руками:
- Прости, батюшка. Я чаял борзей ниву вспахать, а оно вона как...
Телятевский, не слушая Калистрата, повернулся к Болотниковым.
- Крепкое чадо вырастил, Исай. После страды в дружину твоего сына заберу.
- Пахарь он, батюшка князь, не воитель, - произнес Исай.
- О том мне решать, - отрезал князь и пошел вдоль загона.
Когда уходили с поля, Василий Федорович ворчливо осуждал князя:
- Чего же ты, Андрей Андреевич, мужика привечаешь. Гляди, своевольничать станут, с нивы побегут. Вот тебе и "бороду стричь".
- Не сбегут, князь. Я их цепко держу. Где кнутом, а где и медком. Одной плетью из мужика добра не выжмешь. А выжимать мне нонче много надо. Надумал я, князь, запашку свою удвоить. Потрясу мужичков, кои по порядным да кабальным грамоткам задолжали. Денег не дадут - землю на себя запишу. Зерно теперь в большой цене. За морем да и в Москве купчишки нарасхват хлебушек забирают.
- Однако, хитер ты, князюшка. А я вот все по старинке живу хозяйствую, с купчишками не знаюсь. Непристойно родовитым людям по торгам шататься. А где же наша честь княжья?
- Не в бороде честь, борода и у козла есть, - шутливо отозвался Телятевский, а затем уж раздумчиво, серьезно добавил:
- Ныне новые времена приходят, князь. - Русь торговая, аршинная. И в ней вся сила вскоре станется.
- Ох, не понять мне тебя, Андрей Андреич, - вздохнул Масальский.
В тереме Василий Федорович начал собираться в свою вотчину.
- Погостил бы еще, князь. На охоту сходим. В моих лесах зело всякого зверя водится.
- Прости, Андрей Андреич, дела ждут. Мужики бунтуют, не ведаю, засеют ли мою землицу нонче. На обратном пути заеду, - вымолвил Масальский.
- Ну, с богом, князь.
Глава 9
В КНЯЖЬЕМ ТЕРЕМЕ
К вечеру досеяли мужики второй княжий загон. Исай пошел поглядеть свое поле, а Иванка взвалил соху на телегу, запряг лошадь и пошагал рядом с Гнедком в деревню. По дороге догнал незнакомого захудалого старика в рваной сермяге, с котомкой за плечами и суковатой палкой.
- Садись, отец, подвезу, - предложил прохожему молодой пахарь...
- Сам коня бережешь, а меня усаживаешь. Спасибо, чадо. Село рядом, теперь дойду.
- Да ты садись, отец. Ишь ноги еле волочишь.
- Спасет тя Христос, - вымолвил Пахом, взбираясь на телегу. Старик зорко вгляделся в парня и вдруг всплеснул руками. - Мать честная! Ей-богу, Болотников! Вылитый отец, поди Исаев сын будешь?
- Глаза у тебя зрячие, дед. Угадал. А я вот тебя не примечал в нашем селе.
- Все обскажу. Дозволь токмо на батюшку твоего взглянуть... Ну и детинушка же у Исая вымахал. Как звать-то, молодец?