Горькие ягодки

Я начинаю лихорадочно подсчитывать срок родов. Очень удобно, когда точно знаешь день зачатия. Повезло мне. Гм. Получается ранняя осень. «Осень, осень, ну давай у листьев спросим…» Спросим, спросим, спросим… Мысль об аборте опять ядовитой змеёй потихоньку заползает мне в голову.

Малыш. С риском родиться с отклонениями. Ненужный ему. Досадная случайность для него. И однозначно огромные проблемы для меня. Мама… Что скажет мама? Наверное, просто опустит голову и заплачет. Мама точно не хочет такой судьбы для своей дочки. Судьбы матери-одиночки. С ребёнком неизвестно от кого.

А если ребёнок родится с отклонениями? Что я буду делать тогда? «Природа милостива, Марианна…»

Я смотрю невидящим взглядом поверх голов девчонок и редких ребят. Я завидую их беззаботности, завидую определённости их будущего. Моё собственное видится в зыбком тумане неизвестности. Я как в сказке: направо пойдёшь… налево… Что. Мне. Делать?!

глава 14

Прошло более года…

Марианна

– Да не переживай ты так, Марианночка! У всех деток зубки режутся, не только у твоего ребёночка, поверь заслуженной многодетной матери!

– Да, но у неё температура уже второй день, Марь Григорьевна!

– Ну, а что ж ты хотела, чтобы у ребёнка и температуре прямо никогда не подняться, что ли? Он же живой, милая моя. Конечно, когда зубки режутся, температура может быть. Ничего тут такого нету.

– Да отпустите Вы её домой, Марь Григорьевна, совсем на девке лица нет. Не спала, небось, ночь-то, Марианн?

– Ну, не без этого. Марь Григорьевна, можно я баланс на дом возьму, дома всё пересчитаю и пришлю Вам? Сегодня же днём пришлю, а вечером прибегу и распечатаю?

– Беги уж. Как мать-то там? Держится?

– Держится, конечно. Только вот с зубками этими тоже не высыпается. Может, сейчас хоть поспит, пока я дома.

– Привет ей передавай.

– Передам! Спасибо, Марь Григорьна!

~~~

– Здравствуйте, женщины!

– Здрасте, Пётр Дормидонтыч…

– А где у нас Прохоренко?

– Она на обед отошла, Пётр Дормидонтыч, скоро будет…

– Что-то часто у неё обеды. Не в обеденный перерыв. Баланс где?

– Она посчитает сегодня, к вечеру распечатает, Пётр Дормидонтыч.

– Покрываете Вы её много, Марь Григорьевна. Завтра к утру у меня на столе баланса не будет, никакие Ваши протекции насчёт Прохоренко не помогут. У меня тут не богадельня. Так, смету сделали? Где у нас сметчица гуляет? Тоже обедает в необеденное время?

– Здрасте, Пётр Дормидонтыч…

– Где гуляете, Фёдорова?

– Да я на минутку. Руки помыть отходила.

– Смету мне на стол.

~~~

– Чёй-то с ним, не знаете, бабоньки?

– Совсем охамел.

– Не знаешь, чё с ним, Танюшк?

– Подминают нас под себя, говорят. Вот и лютует, придурок.

– Кто подминает-то? Наши?

– Кому из наших-то в голову взбредёт с Дормидонтычем связываться?

– Да не наши. Московские, говорят.

– Этих нам только не хватало…

– Для полного счастья.

– Ха-ха-ха! Гм.

– Татьяна, я на объекте. На сотовый всех переводи.

– Когда будете, что отвечать?

– Сегодня уже не буду.

– Завтра с утра, Пётр Дормидонтыч?

– Нет, Татьяна Юрьевна! Через пять лет! Немного головой начинайте уже думать!

– Простите, виновата, Пётр Дормидонтыч…

~~~

– Совсем озверел…

– Да уж…

глава 15

Марианна

– Ну чего, мам, как она?

– Уснула наконец.

Я подхожу к дочке, осторожно беру её на руки, прижимаю к себе, вдыхая её чистый сладенький запах. Моя дочка пахнет молоком и ещё чем-то непередаваемо сладким. У нас режутся зубки, и Алёнка совсем измучила нас с мамой.

Лично у меня осталось одно-единственное желание – выспаться. Я прошу маму разбудить меня через десять минут и мгновенно проваливаюсь в сон, уткнувшись в тёплую макушку дочки. Никогда я так крепко не спала раньше, до того, как у меня родилась Алёнка. Только сейчас я стала ценить возможность просто выспаться.

Особенно тяжело было в первые Алёнкины месяцы, когда я кормила её только грудью. Алёнка кушала помалу, но очень часто, и я почти не спала. При этом я ещё и работала на удалёнке. Да, да, в моей жизни произошло много перемен, я смогла приобрести новую специальность и теперь полноценно работаю…

Когда я поняла, что не смогу убить жизнь, зародившуюся во мне так нежданно, и моему ребёнку быть, у меня вдруг открылись внутренние резервы, о которых я и не подозревала. В оставшееся до родов время я умудрилась не только окончить курсы бухгалтеров, но даже и устроиться на более-менее оплачиваемую работу в своём городке.

Найти работу мне помогла мама. Моя мама много лет проработала учителем в школе и знает половину города. Вот и в этой небольшой строительной фирме главный бухгалтер одна из её родительниц, как мама называет мам своих бывших учеников.

Но экзамен на профпригодность, который при приёме на работу устроила мне Марь Григорьевна, я честно сдала сама. Первое время Марь Григорьевна мне очень помогала, взяв надо мной своеобразное шефство, и за месяц работы я узнала намного больше, чем на курсах за всё время обучения.