Горькие яблоки

Садовников поднял голову и увидел, что заехал на другой край города, к заводу «Новатор». Здесь кончался забор последнего городского предприятия, кольцом закруглялись трамвайные рельсы и обрывался асфальт. Город наступал на лес, но лес не поддавался. Он упирался арьергардом сосен з забор «Новатора» и стоял насмерть. В стороне от трамвайного кольца начиналась проселочная дорога, а прямо от остановки в лес уходила тропинка. Из леса по тропинке ехал велосипедист с привязанной к багажнику корзиной, а к лесу уходили чем-то знакомые Садовникову подростки, вышедшие, наверное, из прицепного вагона – два паренька в рубашках-безрукавках и девочка в цветастом сарафане.

*

Тело, как всегда после прокола подпространства, превратилось в подобие киселя. Норман сумел-таки открыть глаза и лежал в кресле, разглядывая панель контроля, и терпеливо ожидая, когда сможет хотя бы пошевелиться. К тому времени, когда Марк тоже открыл глаза, Норман уже сидел перед панелью, положив подбородок на сжатые кулаки, и мрачно ее рассматривал.

– Прибыли? – спросил Марк, с удовольствием потягиваясь.

– Прибыли, – зловеще ответил Норман. – Только вот куда?

– Что?..

Марк дернулся к экрану и увидел картину, которую уже некоторое время разглядывал командир-инженер КДП. Вместо белых с черными квадратами стен старт-финишной платформы капсулу окружали зеленые сосенки, а на стену платформы походил разве что прижатый днищем капсулы к земле тонкий березовый ствол. В высокой зеленой траве желтели мелкие листья, над подлеском нависали солидные сосны, и сквозь их ершистые ветви виднелось привычное, вполне земное небо.

– Березы и сосны – значит, Земля, – констатировал Марк. – Уже хорошо.

– А вместо платформы – березы и сосны, – добавил Норман. – Тащи-ка штурм-преобразователь, будем разбираться.

Марк продвигался по кабине, то и дело поглядывал на экран и нахваливал Нормана:

– Ты хороший командир-инженер, классный. Другой бы угодил на дно какого-нибудь протерозойского моря, а ты вон ведь какую буколику преподнес – березы и сосны. Кстати, изолироваться бы не мешало на всякий случай.

– Уже.

– Отлично. Первопроходчики звездных миров в капсуле-невидимке на родной Земле в непонятно какой эпохе. Может, запустим зонд да и прикинем, в какие времена угодили?

– Шутишь, что ли? Если проскочили назад лет на двести – собьют ракетами без всяких выяснений, да еще заварушку между собой начнут.

– Знаю. Шучу. И ты знаешь, что шучу. Но по травке-то хоть походим, командир?

– Видно будет. Дай тестер.

Они копались в панели контроля, вернее, копался командир-инженер, а Марк подсоблял, потому что был инженером-исследователем. Они перебрасывались словами и пока не волновались, удастся ли им выбраться отсюда – не было повода волноваться. Панель контроля – составной и самый важный для перемещения в подпространстве нивелированной конфигурации элемент системы КДП – была сложным и капризным механизмом, но в конечном итоге действовала как положено. Случалось уже в практике Службы Дальнего Поиска, что обратный прокол подпространства к точке финиша выводил капсулу в прошлое. Пространственные координаты точки финиша выдерживались, а вот временные нет. Чтобы поправить дело, нужно было вернуться на старт-планету и повторить попытку. Все две сотни подобных случаев завершились благополучным возвращением на старт-финишную платформу, благополучным, конечно, для экипажей КДП, но крайне убыточным для объединенного энергокомплекса Солнечной системы.

Инструкция, спешно разработанная после первого же неожиданного провала в прошлое, строго-настрого запрещала какие бы то ни было контакты, а если бы контакт все-таки произошел (появление капсулы в присутствии постороннего наблюдателя), категорически предписывала применение жестких методов, от добровольной или принудительной психологической блокады до добровольного или опять же принудительного частичного стирания памяти наблюдателя.

Это были крутые меры, и в Солнечной существовала довольно многочисленная оппозиция, однако Мировой Совет Безопасности большинством голосов утвердил инструкцию. Никто не мог предвидеть последствий влияния контактов с прошлым на будущее, никто не мог гарантировать безопасности будущего, и слишком большой ценой можно было заплатить за подобные эксперименты.

– Порядок, – наконец удовлетворенно произнес Норман, похлопывая по панели, – До финиша дойдем. А грызет-таки подпространство нашу панельку, ох, грызет! Прокол – четверть ячеек вылетает и как минимум одна точка в блоке, еще прокол – опять чуть ли не столько же. Хорошенькое дело!

– Так как насчет прогуляться? – напомнил Марк. – Соблюдая все меры предосторожности.

– Ну что ж, прогуляться можно. Десять минут в радиусе десяти метров. Только сначала посмотрим, что у нас с блоком питания.

*