Горизонт событий

Но вся любовь Коалиции к своим подопечным быстро иссякала, стоило допустить прорыв за пределы стены. Латали ее, конечно, быстро, только дозорным смежных башен это помочь уже не могло. Прилетавшая «вертушка» выжигала сектор напалмом. Недаром угол вертикального поворота «печенега» не позволял открыть огонь по воздушной цели. Благо что в Зоне летающей нечисти пока замечено не было. В особо редких случаях напалм заменялся на десант неизвестно на чем повернутых наемников, которые, не страшась ничего и никого, отважно отправлялись на расправу с мутантами на свой страх и риск. А может, и не наемники то были, а какие-нибудь должники-«монолитовцы»…

— Есть курить? — спросил незаметно подошедший сзади Ногаль.

Сажин вздрогнул. Так и не привык к тихой походке напарника. Но как же он не заметил, что храп прекратился, неужто настолько углубился в мысли?

Вытащив полупустую пачку, Егор позволил Ногалю достать сигарету. Прикуривал тот всегда сам, от собственной «зиппо». Еще одна прихоть. «Сигарета, прикуренная другим, — порченая сигарета», — говорил Ногаль. Каждому свое, лишь бы нервы на месте оставались.

— Все спокойно? — осведомился напарник.

— Да.

— Иди поешь.

— Я не голоден, — отмахнулся Егор.

— Иди, — настоял Ногаль. — По рации передали — волна монстров идет. А я винтовку приготовлю.

Егор не стал возражать. Зашел в отсек, скинул куртку и ботинки, уселся на койку. На провисшей ткани разложенного походного стола уже был развернут пакет, в котором лежала палка копченки. Здесь же находились батон черного хлеба и два плавленых сырка. Общие с Ногалем припасы, купленные с утра. Потянувшись к ящику, Егор вытащил оттуда литрушку пива. Жить можно.

Расправившись с половиной бутылки, Егор не торопясь закурил, растянулся на койке. Хорошо. Монотонно гудит лампа, размеренно урчит небольшой холодильник…

Прорыва Егор опасался, как и полагается уважающему себя солдату, чья жизнь зависела от целостности стены. От вертолетов его то и дело бросало в волнение. Даже в неповоротливом транспортнике Егору мерещился грозный сеятель огня и дыма. Если же попадался Ми-28, то начинали стучать зубы. Но больше всего Егор боялся появления Кунченко. Рядовой Сажин с высоты своей неприступной башни мог посмотреть на многое в Зоне свысока, во всех смыслах. Однако при виде черной летательной машины, двигающейся с типично змеиными повадками, словно не замечающей стандартных правил аэродинамики, Егора начинало дергать. Раздувшаяся до размеров пятиместного вертолета «Черная акула» была ночным кошмаром многих стражей Барьера, из-за внешнего вида, манеры поведения в полете и, что самое главное, превосходящего статуса Кунченко, который и технически, и формально мог спалить к чертям все башни вместе с обитателями. Егору в последние дни удавалось вырваться в учебку, где он встретил дозорных с восточных башен — они рассказывали такие небылицы, от которых голова шла кругом. Что-то о прорыве кавалькады джипов через стену и схватку Кунченко со злобным оранжевым мутантом или летающей аномалией, шут их разберет.

Долго полежать Егору не удалось. Зашипела рация. Егор решил повременить с ответом, поскольку обращались не к нему, предпочтя сначала обуть «калахари» и завязать шнурки. Эти шнурки он потом благодарил всю свою оставшуюся жизнь. За подаренные секунды, в течение которых он смог услышать короткий фрагмент диалога.

— …на базе «Свободы», — послышался голос, прежде чем Егор успел дотянуться до приемника. — С Ровером оговорено. Проблем не доставит.

— Отлично, — ответил второй собеседник. — Проверьте еще разок электронику, лады? Когда прибудет Сафрон, я не хочу, чтобы его что-то задержало.

Егор взял рацию в руку и нажал на кнопку передачи.

— Кто на линии? — спросил он.

Рация какое-то время не издавала ничего, кроме статического шума.

— Кто здесь? — потребовал ответа голос второго. — Назовите себя!

— Рядовой Сажин, четырнадцатая башня, — спокойно отозвался Егор. — С кем имею честь?

— Сажин? — забубнила рация. — Сажин, это Федоров! Не покидайте поста, сейчас я к вам прибуду!

— Вас понял, — ответил Егор. — Конец связи.

Он отложил рацию и, вспомнив про сигарету в левой руке, сделал последнюю затяжку, после чего затушил окурок о край ящика. Федоров? Был такой сержант. Падла редкостная. Егор видел его несколько раз, но никогда не слышал его голоса. Так что это вполне мог быть и он.

Снаружи раздался выстрел из «баррета». Егор сунул руки в рукава куртки и вышел из отсека.

Ногаль стоял у винтовки, выискивая кого-то в прицел.

— Мутанты рядом, — объяснил он. — Становись к машинке.

— Много? — спросил Егор, беря с полки бинокль.

И чуть не выронил его вниз, на осколочную территорию.

С севера надвигался наплыв мутантов. Такого количества Егор не видел еще никогда. Он даже затруднился сказать, кого было больше — собак, кабанов или еще каких псевдокроликов.

— Откуда они прут? — вырвалось у Егора.

— С севера, откуда же еще. Не в первый раз.

— Столько никогда не было.

— И что это меняет? — невозмутимо выговорил Ногаль, нажав на спуск.

Шум выстрела отразился от стены, прозвучав прелюдией к грядущему огню.