Горизонт событий

После душа я вновь расположился возле своего «рабочего места», чтобы заняться доводкой ножа для Джинджер, мне хотелось кое-что поправить в форме рукояти. Но не успел я взять нож в руки, как телевизор резко затих, и в комнату вошла Эвелин. Не говоря ни слова, она встала на сиденье соседнего кресла, сбросила на пол халат, заложила руки за голову и застыла в позе статуи.

– Я красивая? – спросила она, украдкой наблюдая за моей реакцией.

– Очень! – честно признался я.

– Нравлюсь тебе?

– Да…

– Тогда почему ты уже целую неделю надо мной смеешься? – Она соскочила с кресла и встала рядом со мной. – Я так радовалась, что буду с тобой рядом, а ты… А ты… Дубина бесчувственная…

Закрыв лицо руками, Эва начала всхлипывать. Ну вот, пошло в ход смертельное оружие…

Встав с кресла, поднимаю сброшенный на пол халат и накидываю на плечи девушке, затем прижимаю ее к себе и целую в макушку.

– Я не хочу пользоваться твоими чувствами ко мне…

– Ты что, не понял, о чем я говорила сегодня утром? Мне разрешили быть с тобой…

Что там сказала эта непонятная гадалка? «Не отталкивай от себя тех, кто хочет быть рядом…» Вот и не буду… Подхватив Эву на руки, иду в спальню.

…Ужин мы заказали на два часа позже, чем обычно…

* * *

28 число 05 месяца 24 года, Нью-Рино

Попрощавшись с диспетчером на вышке, сажусь в аэродромную машину, на которой меня обещали подвезти к дому. Дорога привычная, все такая же пыльная и ухабистая, водитель молчит, мне тоже не хочется разговаривать, почему-то нет настроения. Возле нужного дома пикап останавливается, беру свои вещи и выхожу. Иду от высоких кустов зеленой изгороди дороги к дому, но меня никто не встречает, по лужайке не бегает парочка домашних зверей, машина под навесом стоит как-то странно, криво, что ли…

Когда подошел к «Гелендвагену», стало видно, что лобовое стекло исклевано пулями во многих местах, особенно напротив водителя, и покрыто паутиной трещин почти до полной непрозрачности. Метнулся к водительской двери – заперто, а через тонированные стекла невозможно разглядеть ничего внутри, и непонятно, есть ли кровь на сиденьях. Как ни странно, колеса остались целыми… Или их уже заменили?.. Неубранный буксировочный трос валялся перед капотом, на решетке радиатора – тоже пулевые отметины. Забыв о сумках, я метнулся к дверям дома – заперто, в щели торчит записка. Незнакомый почерк, буквы прыгают перед глазами, с трудом разбираю слова, написано на английском: «Позвони по телефону..», дальше какой-то совершенно левый номер, «…и вознеси благодарственную молитву святым апостолам». Что это еще за бред?.. Лихорадочно лезу в карман за сотовым, но его там почему-то нет, издалека слышу сигнал вызова и тут же просыпаюсь от собственного вскрика…

Вот зараза, приснится же такое! Хорошо, что гастроли вчера закончились, сегодня у Эвелин день отдыха, а завтра утром мы улетаем домой. Что-то устал я, как будто сам все это время на сцене выступал.

– Ты что?.. – Это сонная Эва обхватывает меня за шею. – Зачем вскочил?..

– Сон плохой приснился.

– Ясно, бывает… Выключи этот дурацкий будильник и иди сюда…

Перед тем как начать завтрак, она спрашивает меня:

– Мы ведь завтра утром улетаем?

– Да, так и планировалось с самого начала.

– Тогда давай сегодня пройдемся по городу не спеша? А то за все это время дальше пары кварталов и не ходили…

– Помнишь, что сказал нам Дон Рубио? Лишний раз не шарахаться по улицам и не искать неприятностей на свою, гм… голову.

– Мы ведь не вечером гулять будем, а после обеда, на улице в это время мало народа. И неважно, что жарко, по теневой стороне пойдем. Тем более с нами ведь постоянно Максимо ходит, ты что, ему не доверяешь?

– Ему – доверяю… Я всему городу Нью-Рино не доверяю. Чуть ли не каждую ночь какие-то кошмары снятся, с тех пор, как только сюда приехали.

– А мы же пистолеты с собой возьмем.

– Милая, иногда и пулемет не поможет, смотря на кого нарвешься. Ладно, уговорила, пойдем, только не очень далеко, хорошо?

– Хорошо, дорогой. – Она чмокнула меня в щеку и мило покраснела. Ну да, прямо такая скромница… Как будто не устраивала мне «представления» все это время. Эх, что говорить! Все-таки что такого интересного могла ей поведать гадалка?