Горящий лабиринт

Для колдуньи, подобной Медее, такая магия была доступна, при условии, что её жертвы были достаточно слабы, чтобы их победить — например, остатки давно исчезнувшего титана или шестнадцатилетний дурачок по имени Лестер, который угодил прямо в её ловушку.

— Ты уничтожишь своего собственного дедушку? — спросил я.

Медея пожала плечами.

— Почему бы и нет? Вы, боги, все являетесь одной семьёй, но постоянно пытаетесь убить друг друга.

Ненавижу, когда злые колдуньи оказываются правы.

Медея протянула руку к Мэг.

— А теперь, моя дорогая, запрыгивай ко мне. Твоё место рядом с Нероном. Тебе всё простят, я обещаю.

Чары пропитывали её слова, как гель Алоэ Вера — вязкие и прохладные, но каким-то образом успокаивающие. Я не знал, как Мэг могла бы им воспротивиться. Её прошлое, её приёмный отец и особенно Зверь никогда не покидали её мыслей.

— Мэг, — возразила Пайпер, — не позволяй никому из нас говорить, что тебе делать. Прими своё собственное решение.

Благословите интуицию Пайпер, обращающуюся к упрямству Мэг. И благословите своевольное, покрытое сорняками маленькое сердце Мэг. Она встала между мной и Медеей.

— Аполлон — мой тупой слуга. Ты не можешь его забрать.

Колдунья вздохнула.

— Я ценю твою смелость. Нерон говорил мне, что ты особенная. Но у моего терпения есть границы. Мне стоит показать, с чем ты имеешь дело?

Медея ударила поводьями, и драконы атаковали.

Глава 17

Фил и Дон мертвы

Прощай, любовь и счастье

Хай, безголовье

Я не меньше любого другого божества люблю переезжать людей на колесницах, но от перспективы быть перееханным самому в восторг не прихожу.

Драконы уже рванулись на нас, а Мэг осталась стоять, где стояла, что было одновременно восхитительно и самоубийственно. Я попытался решить, что сделать: спрятаться за Мэг или отскочить в сторону (оба варианта были менее восхитительными, но также и менее самоубийственными), но тут необходимость выбирать отпала. Пайпер метнула кинжал, и тот вонзился в глаз левого дракона.

Левый Дракон закричал от боли, врезался в Правого, и колесницу повело в сторону. Медея пронеслась мимо, на безопасном расстоянии от мечей Мэг, и исчезла в темноте, оскорбляя своих питомцев на древнеколхидском — языке ныне мёртвом, но включающем в себя двадцать семь синонимов для «убить» и ни одного варианта для «Аполлон жжёт». Я ненавижу колхидцев.

— Ребята, вы в порядке? — спросила Пайпер.

Кончик носа у неё обгорел, а перо гарпии в волосах тлело. Такое случается, если тесно пообщаться с перегретыми ящерицами.

— Всё хорошо, — проворчала Мэг. — Мне даже не пришлось ничего протыкать.

Я показал на пустые ножны для кинжала Пайпер.

— Хороший бросок.

— Да, но мне бы кинжалов побольше. Похоже, мне придётся вернуться к использованию дротиков.

Мэг покачала головой.

— Против этих драконов? Ты видела их бронированную шкуру? Я сражусь с ними своими мечами.

Вдалеке Медея продолжала кричать, пытаясь взять своих чудовищ под контроль. Колеса резко заскрипели, и я понял, что колесница развернулась для второй попытки.

— Мэг, — сказал я. — Медее достаточно произнести своим чарующим голосом одно слово — и ты побеждена. Если она в нужный момент велит тебе споткнуться…

Мэг посмотрела на меня с негодованием, будто я был виноват в том, что у волшебницы чарующий голос.

— Мы можем как-нибудь заставить Магическую Леди заткнуться?

— Будет проще закрыть твои уши, — предложил я.

Мэг убрала клинки и стала рыться у себя в припасах, в то время как колесница грохотала всё громче и ближе к нам.

— Быстрее, — сказал я.

Мэг разорвала пакет с семенами и посыпала немного в каждый слуховой проход, затем зажала свой нос и выдохнула. Пучки голубых люпинов проросли из её ушей.

— Интересно, — сказала Пайпер.

— ЧТО? — прокричала Мэг.

Пайпер потрясла головой, будто говоря: «Неважно».

Мэг протянула семена голубых люпинов и нам. Мы отказались. Пайпер, думаю, от природы была невосприимчива к чужим чарам. Я же не собирался оказываться так близко к Медее, чтобы стать её главной мишенью. Не было у меня и слабости Мэг — противоречащего желания (пусть неверного, но сильного) угодить отчиму и вернуть некое подобие дома и семьи, — которой Медея смогла бы воспользоваться. К тому же меня воротило от мысли о торчащих у меня из ушей люпинах.

— Приготовься, — предупредил я.

— ЧТО? — спросила Мэг.

Я указал на колесницу Медеи, приближающуюся к нам из темноты. Я провёл пальцем по горлу, показывая общеизвестный жест, означающий: «Убей колдунью и её драконов».

Мэг призвала свои мечи.

Она атаковала солнечных драконов так, как будто они не были в десять раз больше её.

Медея закричала голосом, в котором, казалось, звучала настоящая забота.

— Отойди, Мэг!

Мэг не остановилась. Её нарядная защита ушей скакала вверх-вниз, как крылья огромной голубой стрекозы. Прямо перед лобовым столкновением Пайпер закричала.

— ДРАКОНЫ, СТОЙТЕ!

Медея тоже не отступила:

— ДРАКОНЫ, ВПЕРЁД!

Результатом стал хаос, невиданный со времён плана «Фермопилы».