Горящий берег

Эндрю шел ведущим. С расстояния в сто футов он дал короткую очередь из «виккерса», немецкий хвостовой стрелок раскинул руки, и пулемет «шпандау» бесцельно уставился в небо. Пули калибра.303 разорвали стрелка на куски. Немецкий пилот попробовал увернуться, и «сопвич» Эндрю, пролетая над ним, едва не задел его крылья.

Настала очередь Майкла. Он оценил отклонение снижающегося «румплера», коснулся правой педали, и машина чуть повернула — Майкл словно вел дробовик вслед за взлетающим бекасом; пальцем правой руки он подцепил предохранитель «виккерса» и дал короткую очередь пулями калибра.303. И увидел, как разлетелась в клочья ткань фюзеляжа «румплера» сразу под краем фонаря кабины пилота, там, где находится верхняя часть тела.

Немец, повернувшись, смотрел на Майкла с расстояния всего в пятьдесят футов. Майкл видел за стеклами очков его глаза — поразительно голубого цвета — и короткую золотистую щетину на его подбородке: утром немец не брился. Когда пули попали в него, он открыл рот; кровь из разорванных легких хлынула оттуда и в потоке воздуха за «румплером» превратилась в розовый дым. Майкл, поднимаясь, миновал его. «Румплер» неловко перевернулся вверх тормашками — тела повисли на ремнях — и начал падать. Он упал посреди открытого поля и разлетелся обрывками ткани и обломками креплений.

Когда Майкл снова пристроился к крылу Эндрю, тот небрежно кивнул и жестом велел помочь ему развернуть новичков, которые продолжали лихорадочно искать исчезнувший «румплер». На это ушло гораздо больше времени, чем они предполагали, и к тому времени как новички снова оказались под защитой, звено залетело на запад дальше, чем доводилось залетать Эндрю или Майклу. Майкл разглядел на горизонте толстую сверкающую змею — это река Сомма прокладывала путь по равнине к морю.

Они отвернули от реки и полетели назад, к Аррасу, неуклонно набирая высоту, чтобы уменьшить вероятность встречи с «фоккерами».

Они поднимались, и перед ними развертывалась панорама северной Франции и южной Бельгии — лоскутное одеяло полей, двенадцать оттенков зелени с заплатами темно-коричневых вспаханных участков. Линии окопов различить было трудно: с такой высоты узкая лента изрытой снарядными воронками земли казалась незначительной, а несчастья, грязь и смерть там, внизу, — иллюзорными.

Пилоты-ветераны ни на миг не прекращали осматривать небо и пространство вокруг себя. Их головы поворачивались в привычном поиске, взгляд ни на секунду не останавливался, чтобы всмотреться во что-либо или загипнотизированный вращающимся впереди пропеллером. Новички, напротив, были беззаботны и самоуверенны. Всякий раз как Майкл смотрел в их сторону, они улыбались и радостно махали руками. Он наконец устал призывать их осматривать небо вокруг: они все равно не понимали его сигналов.

Они выровняли строй на высоте в пятнадцать тысяч футов — самой безопасной для «сопвичей», и тревога, которая грызла Майкла, пока он летел на небольшой высоте над незнакомой местностью, ушла: прямо впереди он увидел Аррас. Он знал, что выше, в перистых облаках, не прячется никакой «фоккер»: эти самолеты просто не могут подниматься так высоко.

Майкл еще раз внимательно осмотрел линии укреплений.

Южнее Монса видны два немецких наблюдательных воздушных шара, а под ними в сторону Амьена летят одноместные DH-2 союзников — из двадцать четвертой эскадрильи.

Через десять минут они сядут…

Майкл не закончил мысль: в небе вокруг внезапно и необъяснимо оказалось полно ярко раскрашенных самолетов, послышался треск пулеметов «шпандау».

Даже придя в крайнее изумление, Майкл реагировал автоматически. Он как можно круче повернул свой «сопвич», и мимо его носа промелькнула акулообразная машина в красных и черных полосах, с улыбающимся белым черепом поверх мальтийского креста. Запоздай Майкл на долю секунды, и ее «шпандау» разнес бы его самолет. Они появились сверху, понял Майкл; хоть это невероятно, но они пришли сверху, прятались над «сопвичами» в облаках.

Один из них, ярко-красный, сел Эндрю на хвост; его «шпандау» уже обгрызал край крыла, неумолимо продвигаясь к тому месту, где в открытой кабине сидел Эндрю; лицо его под шотландским беретом и зеленым шарфом казалось белым пятном.

Майкл машинально двинулся к нему, и немец, опасаясь столкновения, отвернул.

— Нги дла! — издал Майкл зулусский воинский клич, выходя на убойную позицию в хвост красной машины, и с недоумением смотрел, как немец уходит — раньше, чем он, Майкл, успел открыть огонь из «виккерса». «Сопвич» резко вздрогнул, и над головой Майкла со щелчком, как лопнувшая тетива, разлетелась от пули натяжка: еще одна зловещая машина напала на «сопвич» с тыла. Майкл оторвался и увидел под собой Эндрю, который пытался набрать высоту, чтобы уйти еще от одного немецкого самолета. Тот быстро догонял его. Майкл в лоб налетел на немца, и красно-черные крылья мелькнули над его головой, но немца немедленно сменил другой, и на этот раз Майкл не сумел от него оторваться: яркая машина оказалась слишком быстрой, слишком сильной, и Майкл понял, что дела плохи.