Горячий Старт

– Сам не пойму, Володенька. – Заявлин был само радушие и трудовое рвение одновременно. – Они прибыли, я уточнял. Должны были выйти на связь, но не вышли. Впрочем, хинт у них такой, чтоб сразу бросились искать нашего героя с неровным почерком... Может, они ищут?

Предположение было сомнительным, и это явно читалось по лицу Лощинина. Малик широко улыбался, но молчал.

– Ладно, – проворчал Лощинин. – Хрен с ними. – И обратился к Злыдню.

– Дело такое: мы вытащили несколько человек из-за барьера. Помнишь, Камилл рассказывал? В общем, он не врал. Барьер действительно проницаем. И героя нашего Камилл знает. Короче, он порекомендовал вызвать оттуда умелых ребят... и я вызвал. Искать Фриппи будете независимо, но с момента обнаружения начнете работать в сцепке. Вы трое, – Лощинин кивнул на секторы Злыдня, Жмура и Рюкзака, – в стационаре. Забарьерная команда – мобильная, будет носиться по перегону, потому что Фриппи рванет туда, если мы не успеем его локализовать и взять за вихры. А мне что-то подсказывает: можем не успеть. Силовое крыло – полностью ваше, Злыдень. Только назовите адрес. Если Фриппи возьмут, будете потрошить его станцию на предмет... э-э-э... ну, ты знаешь на предмет чего.

– Думаешь, мы не справимся? – ревниво спросил Злыдень. – Зачем нам эти чужаки?

Лощинин враз стал жестким, как умелая защита перед закрытыми файлами.

– Справитесь. Но предстоит много работы на выезде, а ты – старая кабинетная крыса и на выезде работать не умеешь.

– Это правда, – вздохнул Злыдень. – Не умею. Да и не люблю.

– Потому и не умеешь, – проворчал, оттаивая, Лощинин.

– А что Энди? – вкрадчиво поинтересовался Злыдень с самым невинным видом и Жмур внутренне обрадовался, потому что даже присутствие Энди где-то на дальнем срезе капилляра прибавило бы сил и уверенности. И – что немаловажно – везения.

– Да нет его... – поморщился Лощинин. – Шабад с Горовенкой его в Волосово утащили... психи. Три дня как. И борду, стервец, с собой не взял. Ты ведь знаешь, Шабад борду из принципа не берет – говорит, в воде человек должен быть абсолютно свободен от прозы внешнего мира.

– А Горовенко? – спросил Злыдень, приподняв бровь. – Тоже не берет?

– А Горовенко, мон шер, к моменту отъезда на таких бровях был, что не то что борду – акваланг забыть мог.

– Кстати, – встрял Заявлин. – Акваланг он таки забыл...

Жмур оживился.

– Ну-ка, ну-ка... Кто же их повез, если Горовенко надринькался?

– Царевский, кто же еще... – Лощинин с досадой фыркнул и отпил из узкого бокала. Бренди, должно быть. Не чай же из бокалов пить?

– Интересно, – мечтательно протянул Жмур. – Скольких они по дороге задавят?

Царевский обыкновенно ездил на «Басте» и скорость ниже ста десяти не признавал, а любимым словом на все случаи жизни у него было истошное «Давить!» – Бардак, – прокомментировал Злыдень. – Маньяки.

– Я отловлю Энди, как только он появится... если он еще будет нужен, – заверил Лощинин и хлопнул ладонями по глади стола. Бокал тихонько звякнул, подпрыгивая. Ладонь Лощинина с растопыренными длинными пальцами метнулась и не дала ему опрокинуться. – Какие вопросы?

– Да никаких, – пожал плечами Злыдень. – Разве только скажи, как с твоими ребятами связаться.

– С Шамилем и его гвардией, – Лощинин указал на немногословное силовое крыло, – просто: я забил от тебя прямой линк на их терминалы. А с забарьерниками – пока сам не знаю: они просмотрели первую часть хинта и наглухо отключились. Всплывут – сообщу. Кстати, от меня к тебе тоже прямой линк. Пользуйся.

– Ты б еще выделенку протянул, – проворчал Злыдень, втайне надеясь услышать неожиданную новость, что выделенка уже протянута, но Лощинин его разочаровал.

– Облезешь. Я пока не миллионер.

Злыдень вздохнул и попрощался. Жмур с Рюкзаком тоже попрощались, но без вздохов. Утопив Alt/Esc, Злыдень прервал сессию.

Спустя минуту он встал.

– Рюкзак, будь другом, поставь кофе...

Это значило: «За работу, граждане. Охота начинается».

И они принялись за работу. Отчетливо щелкали клавиши, холодили виски гладкие поверхности мнемоюстов, мерцал экраном «Пойя»... Кофеварка практически не выключалась, пока двое погружались в киберспейс, третий отпаивался и отдыхал. Время исчезло, стало не более чем функцией, четырьмя цифрами в уголке поля зрения. Сеть пела, вбирая в себя людской интеллект, а завсегдатай чувствовал себя в сети лучше, чем в собственной кровати – если у него имелась собственная кровать.

Потягивая кофе, Жмур расслаблялся. В берлоге было сизо от дыма и почти темно. На дворе ночь растворялась в накатывающем утре, а в берлоге мало что менялось.

Было безумно приятно глядеть на работу Злыдня. Жмур, и сам не промах в сетевых делах, всегда проникался легкой завистью когда приходилось быть свидетелем этого действа. Дополнительный кайф состоял еще и в том, что не всякий зритель понял бы, что вообще происходит. Жмур понимал.