Горячий Декабрь

– Вот и я лучше карьерой рискну, чем жизнью. Все, Толя. Открывай камеру, отвезешь прекрасных дам по домашнему адресу, проводишь до двери и пожелаешь им спокойной ночи.

– Еще скажи, с мигалками их отвезти!

– Непременно. Чтобы в кратчайшие сроки. И орудия кхе-кхе… дамам верни! Все, пошел… Живо!

* * *

Мне не дали ничего возразить.

Отнекиваться я не стала, хоть какая-то польза от фамилии Декабрина и его дурной славы человека, который способен на все. Буквально на все…

Главное, что мы без прямого вмешательства Декабрина справились. Не хотелось мне видеть на его физиономии знакомую ухмылку и слушать снисходительное: «Манюнь, ну я понимаю, Ритка, а ты… Ты-то куда?! Самой не смешно?»

Ну уж нет! Все, что угодно, только не это! Не хочу выглядеть дурочкой, которую нужно спасать из любой мелкой передряги.

Все обошлось! И на том спасибо!

Рандеву на сегодня я для себя решила закончить. Но, пока патрульная машина колесила к дому, прикинула: Мирошка будет на каникулах у родителей, а мне надо будет чем-то занять себя. Раньше мой ответ звучал бы однотипно: мной займется Гоша. Устроит сюрприз, мы поедем куда-нибудь спонтанно…

Так было раньше, до появления Мирошки.

Потом из-за того, что он был маленький и часто болел, я не могла себе позволить оставить его дольше, чем на пару часов, с кем бы то ни было. Не могла, и все! Потом Мирон подрос, болеть стал значительно меньше, но я уже привыкла находиться постоянно рядом с сыном, думать и заботиться, в первую очередь, о его досуге, интересах…

Наша с Гошей личная жизнь начала плавно отходить на второй план. Он стал чаще задерживаться на работе допоздна и больше не старался освобождать каждые выходные, даже на дом работу стал брать.

Черт побери, а ведь, вспоминая моменты, когда мы могли зарулить куда-то спонтанно, я думаю о том времени, что было давным-давно!

Сыну уже семь. Маленький мужичок. Самостоятельный… Может и с родителями побыть. Почему же все зашло в тупик?

Я пытаюсь вспомнить, когда мы с Гошей отдыхали для себя, для души. Вдвоем. Не беспокоясь о сыне, быте и работе, и не могу вспомнить. Даже на нашу годовщину я постоянно бегала к постели сына, хотя он всего-то немного сопливил и лежал с температурой тридцать семь, потом еще и уснула возле сыночка. Вечер вышел скомканным, наутро Гоша улетел в командировку…

А потом – вот, пожалуйста, Манюнь.

Ты скучная стала. Скучная, пресная…

Значит, я скучная.

Не хотелось признавать правоту Гошиных слов. Кому понравится слушать про себя подобное?!

Но в чем-то он прав. Я много взвалила на себя, кроме заботы о самой себе.

Обидно до слез!

Вот как раз и потрачу новогодние каникулы на себя любимую. Позволю то, о чем когда-то мечтала, но так и не решилась, обновлю гардероб… Поживу в удовольствие!

Для себя, не только ради Гоши.

– Приехали.

Ритка уснула на заднем сиденье патрульной машины. Я кое-как ее растолкала, когда мы приехали ко мне домой.

Полицейский проводил нас до двери квартиры, пожелал спокойной ночи, убедился, что мы зашли, и только после этого отправился прочь.

Восвояси.

Я устало рухнула на пуф возле входа и вытянула ноги вперед, со стоном стягивая каблуки.

Голова болеть начала из-за выпитого и пережитого, а потом мой взгляд упал на большой черный мешок с постельным бельем, которое я собрала, но так и не вынесла.

– Надо выкинуть белье, – сказала я, кивнув на черный мешок.

– Выкинуть? У меня есть идея получше, – подала голос Ритка.

Ох, не надо было ее слушать!

Тем более не надо было делать, как она сказала, но внутри подал голосок огонек, жаждущий мести…

* * *

Гоша Декабрь

– Поднимаю ставку.

– Опять поднимаешь. Снова? Сколько поднимать можно? Опять надуришь!

– Я не дурю. Кий в руках держи ровно, и будет тебе счастье.

– Скучно!

Савелий Волков, он же просто Волк, поднимает руки и бросает кий на стол, испортив идеальнейшую расстановку шаров.

– Эй.

– Все. Не играю! Скучно. Заебал ты меня. ЗА-Е-БАЛ. Все. Что за сборище такое? Трезвое, и без баб!

Вопреки тому, что Савелий возмущается о трезвости наших посиделок, сам наливает себе виски и всасывает в себя, будто воду.

– Шары катаем. Тьфу! Надо другие шары подкатывать. В правильном направлении. Давай девок позову, а? Как в старые добрые времена, а? По мокрой пизденке на каждой коленке!

– Нет.

– Ну хоть одну? На двоих раскатаем!

– Нет.

– Ебаный святоша! Неужели тебе баба твоя не приелась еще? За годы брака! Декабрь, ну? По-братски! Поделись правдой… Ни за что не поверю, что ты все эти годы только одну бабенку и потрахиваешь. Приедается же, ну! Какой бы смачной она ни была, не поверю! Моногамность – самый большой изврат, которого в природе быть не должно!

– М-да? И как это работает?

– Как?

Друг складывается пополам, гогоча, как гусь.

– Точно ебаный святоша, все забыл. Уже не помнишь, куда хуй совать надо. Трезвый постоянно. На спорте, да?

– Да.

– Смотрю, железом до сих пор увлекаешься, расперло тебя еще больше. Стероиды какие-нибудь жрешь, поди! Все в мышцы идет, но не в ту, что надо… Слушай, а может, ты импотентом заделался?

– А может, ты на колени встанешь и отсосешь? Заодно и проверишь!