Горячее лето 42-го

В капонире под маскировочной сетью стоял советский связной самолёт «У-2». У штурмана стоял авиационный пулемёт «ШКАС» для защиты. А так звёзды на месте. Всё на вид в порядке. Немцы его использовали? Может быть. Разве что для заброски своих к нам в тыл, но там одного можно взять, максимум двух. Значит, грузы днём доставляют и раненых вывозят. Тоже вариант. Так зачем он им нужен, если учесть, что те презирают фанерные самолёты, хотя их «Шторьх» наполовину из фанеры? Ну треть точно, я проверял. Тут загудели авиационные моторы и к аэродрому подлетали восемнадцать бомбардировщиков на километровой высоте, видимо не успели подняться, аэродром-то недалеко, а моторы гудели натужно, явно с перегрузом шли. Я тут же укрылся в капонире, и погнал танк в сторону, чтобы тот меня не демаскировал. Зенитный пулемёт на нём бил не переставая, я загнал танк в капонир, отчего стволик орудия поднялся и стал бить осколочными по самолётам. И ведь попал, дважды. Бомбардировку это не остановило, два прямых накрытия, но сбить два бомбардировщика я смог. Те полетели обратно, по направлению понял, сам я быстро стал осваивать «У-2», думая, как им управлять, если ни разу не летал, однако проверил, баки полные, нашёл и открыл бензопровод, подкачал, включил магнето и как в фильме стал крутить винт, пока с четвёртого раза не запустил мотор. Не так и сложно.

Мотор заревел, прогреваясь. Вскочив в первую кабину, устроившись на сиденье, я погазовал, изучая систему управления, после чего поспешил выгнать самолёт из капонира, тут тягловая сила винта, а спешить стоит, по дороге шли немецкие танки, и грузовики с солдатами. Оба уцелевших танка, мой «БТ» и японец, открыли по ним огонь. У колонны поднимались первые дымы разгорающейся техники, есть попадания, но это уже неважно, я разобрался с управлением, и разогнавшись, стал на малой высоте уходить ко второму аэродрому, что благополучно и сделал. Пятнадцать минут лёту, и то летел не быстро, осваивался в кабине, с этим помогали очки, мои, мотоциклетные, трофей с фельджандармов, на уничтоженной батарее где лёгкий одиночку нашёл, я почему-то их не обнаружил, и вот так подлетев, сел в степи, достал все те же танки, что работали на прошлом аэродроме, и погнал к бомбардировщикам, там уже все сели, и как раз тот разведчик шёл на взлёт, заправившись, вот свезло то. От разрыва снаряда японца тот вспыхнул и разваливаясь превратился в объятый огнём мусор, а танки атаковали, выбивая зенитчиков и самолёты, ещё удалось взорвать склад с бомбами. Зенитчики отбивались отчаянно, их тут пять батарей было, пулемётные гнёзда, дважды мне китайца подбивали, а «БТ» трижды горел, пришлось снова покупать, мне его скорость нужна была чтобы успеть во всех сторонах аэродрома. Вот так ворвавшись на территорию аэродрома, японец на котором я находился полз позади, солидно отстав, однако я управлял с него и всё шло как надо. В этот раз потратил двадцать минут, территория аэродрома большая, пришлось погонять машины, чтобы уничтожить всех тут. Вот уж кто не ожидал моего тут появления, хотя первичные признаки эвакуации присутствовали, в несколько грузовиков шла погрузка. Те знали где я находился и думали, что у них есть время. Они ошиблись. Рядом с аэродром деревня была и немецких подразделений там хватало, три моих танка встали на границе аэродрома и стреляли по всем, кто пытался выбраться из деревни, намекал им мне не мешать, а я занимался делом. Продавал трофеи, и собирал то что себе оставлю.

Убедившись, что выживших нет, это принципиально, это на обычную пехоту я могу не обращать внимания, если подранки или кто смог уйти, а тут лётчики. Те, кто расстреливал беженцев на дорогах, бомбил города и жилые районы. Я может какой не правильный, но я не умею прощать и всегда сужу категорично. Конечно зря я Малиновскому всё это вывалил, да и не всё там правда, и половины нет, вот про Финляндию сказал именно то что думаю, но как я уже говорил, хотел встряхнуть, чтобы не потеряли свои победы, и помнили, что именно на их плечах будущее их потомков. Я понимаю, что с победой и дележом территорий всё не так просто и не мне судить, но как же обидно. Хорошо, что ничего дальше не уйдёт, да, Малиновского мне жаль, по моей вине тот погиб, но я с облегчением вздохнул, когда понял, что информация дальше не уйдёт. Не хорошо так говорить, но так и было. Так вот, убедившись, что выживших нет, я погнал на «БТ» к своему самолёту. Всё что уцелело на аэродроме я уже продал, кредиты в любой момент могут пригодится. Три танка самоуничтожились на аэродроме, а «БТ» после того как я взлетел и полетел к селу, ориентируясь по карте. Кстати, ориентирование с воздуха было проще чем с земли, тут всё видно, ты так и знай.