Горец

– Вчера вечером мы решили поехать в ресторан помянуть погибших друзей. Почему не отпросились? Были на машине, у каждого телефон. Если бы прошел вызов, мы в течение пятнадцати минут вернулись бы в часть. И потом, вы сами дали сутки на отдых.

– Отдохнули?

– Как понимаю, сейчас проблемы заимели.

– Правильно понимаешь! Приехали в ресторан, что было дальше?

– А вы не знаете, что бывает дальше после прибытия в ресторан? Заказали водки, закуски, воды, сигарет. Сидели спокойно, никого не задевали, больше вспоминали командировку и все с ней связанное. Напротив находилась компания молодых людей, шесть человек. Они были явно на взводе под действием наркотиков, что несложно установить при помощи экспертизы. Независимой, я имею в виду, экспертизы, а то тут находится местный князек – так называют в Джербете начальника милиции. Он независимую экспертизу сделать не даст. Но у нас есть свои специалисты. В полку.

Вербин сказал:

– Попрошу не оскорблять должностное лицо при исполнении им своих служебных обязанностей.

– Так это не я оскорбляю. Это весь поселок подобным образом отзывается о собственном начальнике милиции.

– Что было дальше?

– А дальше эти мальчишки повели себя вызывающе. Они нанесли нам прямое оскорбление. И ладно бы нам, они оскорбили память погибших. В результате мы набили им морды.

Командир отряда повернулся к начальнику милиции:

– Какие травмы получил ваш сын, господин подполковник?

Но Гаранов неожиданно сказал:

– То, что получил Алан, он заслужил. И ваши офицеры были вынуждены воздействовать на компанию моего сына, ибо та совершенно потеряла контроль над собой. Это выяснилось утром со слов хозяина ресторана и официантки. Не доверять их показаниям у меня нет никакого основания, так как я хорошо знаю повадки и нрав сына. К сожалению, он вырос не таким, каким я хотел. Но Алан мой сын, и с этим ничего не поделаешь.

Дементьев спросил:

– Тогда зачем вы приехали? Разобраться с сыном могли и без нас.

– Я приехал извиниться за поведение своего сына. Вот вы вчера выставили мне ряд условий, наговорили много обидных и грубых слов. Я, признаюсь, тоже вел себя не лучшим образом. Но что не сделаешь сгоряча. Поэтому прошу принять извинения за поведение сына и забыть о вчерашнем инциденте. Что касается случая с изнасилованием еврейской девочки, то следствие доказало причастность к преступлению сына. Мне не хотелось, чтобы он попал в тюрьму, поэтому я поехал к родителям пострадавшей. Мне тяжело было разговаривать с ними и все же удалось найти компромиссное решение. Я оплачу и лечение девочки, и ее реабилитацию и буду временно выплачивать в счет нанесенного физического и морального ущерба определенную сумму. Поэтому, а не в результате угроз с использованием должностного положения, родители забрали иск в суд. А после того, что произошло вчера, вы, капитан, правы, мне придется вплотную заняться сыном. После того как он выйдет из больницы, я закрою его дома. Пока не одумается.

Этого никто не ожидал. Вербин, откашлявшись, собравшись с мыслями, взглянул на Дементьева:

– Что скажешь, капитан?

– Извинения принимаю при условии, что начальник милиции выполнит взятые на себя обязательства.

Гаранов сказал:

– Я выполню их! В поселке больше об Алане и его дружках никто ничего не услышит. При необходимости я отправлю его пасти баранов к брату-чабану. В горы отправлю. А его дружков так прессану, что они станут незаметными и тихими. Это в моих силах.

Вербин поднялся:

– Ну что ж! Инцидент можно считать исчерпанным?

Гаранов ответил:

– Я хотел бы, чтобы он был исчерпан.

Дементьев пожал плечами:

– Да о чем больше говорить? Не было ничего вчера.

Вербин перевел взгляд на Алешина:

– Что ты скажешь, Вадим?

– То, что людей надо уважать, а не считать скотом! А насчет вчерашнего? Забыли, значит, забыли!

– Прапорщик?

– Я как офицеры!

– Ну и ладно!

Он повернулся к Гаранову:

– У вас все, господин подполковник?

Начальник РОВД тоже поднялся:

– Да! Я благодарю вас за понимание и конструктивный диалог. Разрешите откланяться, работы много!

– До свидания! Дежурный проводит вас до КПП.

– Спасибо! До свидания!

Гаранов вышел из кабинета. Вербин позвонил дежурному, приказал выделить солдата для сопровождения милицейского начальства до контрольно-пропускного пункта полка, дальше которого «Волгу» Гаранова наряд не пустил.

Затем командир отряда посмотрел на подчиненных:

– Я, конечно, все понимаю, вы спокойно жить не можете. Вам экстрим подавай…

Алешин проговорил:

– Что поделать? Издержки профессии!

– Не перебивай старшего по званию и должности!

– Понял, молчу!

– Но экстрим экстримом, а вы не подумали, ЧЕМ мог закончиться вчерашний конфликт, учитывая то, что отряд уже официально расформирован? Да этот Гаранов вас в тюрьму бы упек!

Дементьев спросил:

– Так почему пошел на попятную? Раз он такой крутой, то и шел бы до конца! Что помешало ему? Лично я удивлен его поведением. Ждал другого.

– Ты командира полка благодари!

– А он-то здесь при чем?

– Так к нему же заявился Гаранов.

– Ну и что?