Горелый магистр

Разница в подходах к дальнейшему развитию СССР к 1920 году обострилась настолько, что в партии наметился раскол между Ленинской и Сталинской партийными группами. Ленин, который полагал, что «Нельзя опираться на силы, природы которой мы не понимаем.» настаивал на развитии страны опираясь на инженеров, техников и агрономов. Сталин в свою очередь, был уверен в чрезвычайной перспективности энергетики, как пути развития общества, и в особой ценности её для дела Коммунизма.

Решили вопрос две женщины. Мария Ульянова, и Надежда Алилуева, которые договорившись между собой привезли Ленина и Сталина в дом егеря Корниленко, накануне празднования Рождества. Как они и полагали, дорога в ту же ночь была завалена снегом, и руководители Советского Государства провели почти трое суток в спорах, выработав наконец общий подход к будущему способу развития Советского Государства.

В будущей стране Советов нашлось место и для инженеров и для энергетиков и тысяч других профессий, без которых невозможно представить себе нашу страну.

История России. Новейший период. Москва 1953 год.

Александр, которому было всего пятнадцать лет, учился средне, хотя уроки особо не прогуливал, занимался в авиамодельном кружке и секции бокса, которыми в это время не занимался только ленивый и тупой. Драки среди мальчишек были обычным делом и за это даже не сильно ругали. А занятая до предела в школе, бабушка следила за внуком вполглаза, и даже вот как сейчас, если он задерживался незнамо где, не сильно переживала.

Судя по прохожим на улице, уже было около семи — восьми вечера, и кое-как приведя себя в порядок Александр отправился домой.

Жили они с бабушкой на улице Девятьсот Пятого года, где находился старый доходный дом, переделанный в жильё для партийных работников[1]. От тех, старых партийных кадров уже почти никого не осталось. Кто-то сложил голову в кровавых партийных схватках тридцатых, кто-то погиб в войну, но их никто не трогал, сооружая для действующей номенклатуры новые заповедники коммунизма, выселяя только тех, кто был арестован и не реабилитирован.

Широкие лестницы ещё сохранили былой блеск, в виде дубовых перил, и латунных колец для ковровой дорожки. Он открыл старую много раз чиненую дверь своим ключом, и тихо просочился в ванную, где уже при свете электрической лампочки ещё раз внимательно осмотрел себя.

Нормальный пацан для своего возраста. Высокий, белокурый, лицо скуластое, худое, на левой стороне огромный кровоподтёк, и рассечена бровь, причём довольно глубоко.

«Кастетом похоже ударили». — Александр, снял коричневую чуть линялую курточку, и внимательно осмотрел, но она к счастью была цела. Что нельзя было сказать о штанах. Внизу на правой штанине был длинный разрез, или скорее разрыв от колена до самого низа.

Насколько подсказывала память Александра, в это время бабушка сидела, проверяя тетради, и отвлечь её можно было только чем-то серьёзным, поэтому он совершенно спокойно, прошёл по коридору, вышел в зал, и открыл ящик в буфете где хранились швейные принадлежности.

- Ты сегодня рано.

- Да, баб. Пораньше разошлись. — Александр нашёл моток ниток, иголку, и пряча лицо выскользнул в свою комнату.

Они жили в большой трёхкомнатной квартире с кладовкой и большой кухней, по сути столовой. Жильё осталось бабушке от мужа — второго секретаря обкома партии, сгинувшего в лагерях. Но поскольку его после смерти реабилитировали, и даже стали выплачивать какую-то пенсию, квартиру отбирать не стали, и Заря Фаттыховна так и жила в совершенно роскошных условиях. Поэтому, и у неё, и у внука были свои комнаты, а ещё зал, где очень изредка принимали гостей.