Горечь (ЛП)

— Выслушай меня, Джемма. — Положив руки мне на плечи, она усадила меня рядом с собой на диван. — Темный Легион хочет пробудить Люцифера, и для этого им нужна твоя кровь. Поэтому можно с уверенностью сказать, что они не перестанут тебя преследовать, пока существует такая вероятность.

— Само собой. — Я растерянно хлопала глазами, пытаясь проследить ход ее мыслей.

— Поэтому единственный способ их остановить — это полностью устранить все существующие возможности для его освобождения.

— Устранив его, — подытожила я.

— Именно. — Ее глаза горели решимостью. — Если нет дьявола, то и твоя кровь им без надобности.

— Ладно, но… — Я покачала головой, не понимая, как это возможно. — Как именно мы собираемся это сделать? То есть, в теории это звучит отлично, но разве это вообще возможно?

— Нет ничего невозможного, Джемма.

— Мы не можем просто так «сходить в Ад» будто в магазин за углом, верно? — Я мало что знала о других Мирах, но сильно сомневалась, что в Аду был проходной двор.

— Ну, не совсем.

— И даже если мы сможем попасть туда без билета в первом классе, как именно мы найдем и убьем его, а потом вернемся обратно? Не попавшись при этом в лапы демонов и не оставшись там для пыток на веки вечные?

— Я пока еще не проработала все детали.

— Да неужели, — с сарказмом заметила я.

— Мне нужно немного времени, чтобы все выяснить, — спокойно ответила она, будто бы планировала наши весенние каникулы, а не суицидальный поход в Ад. — Надежда есть, Джемма. Если есть сила воли, выход всегда найдется. Мы сможем справиться, если будем держаться вместе.

Мое сердце оттаяло, видя ее искреннюю решимость и твердый отказ бросать меня на произвол судьбы. Я не знала, верила ли она сама в возможность того, о чем говорила, но если и так, она не собиралась ни чем это выдать.

— Ты со мной? — спросила она.

Чем больше я об этом думала, тем менее безумным и запутанным это казалось. Она права: если есть сила воли, тогда и выход непременно найдется. К тому же, что мне терять? Так или иначе, мне грозила смерть, но я не собиралась облегчать им задачу меня убить. Черта с два я тихо-мирно скончаюсь во сне.

Им придется иметь дело с дерущейся и орущей мной, машущей кулаками до последнего вдоха.

— Я в деле.

Вскоре после нашего разговора Габриэль увез Тессу, остав ив меня наедине с тревогами о туманном будущем и Домиником. Последний присоединился ко мне в кабинете, как только те ушли, и быстренько смешал себе еще один напиток. Он выглядел чрезвычайно увлеченным смешиванием и взбалтыванием, даже не удосужившись ни разу на меня посмотреть.

— Дела плохи, если даже Доминик Хантингтон старается не смотреть на тебя. — Была в этом какая-то трагическая ирония.

Его глаза переключились на меня, хотя остальное тело не сдвинулось ни на дюйм. — Я прекрасно могу на тебя смотреть, любимая. Я думаю.

— О чем?

— О том, как мне вытащить тебя из этой передряги.

Я ожидала очередной колкости, говорящей, что это шутка, но ничего не последовало.

— Тесса сказала что-нибудь дельное? — спросил он, беря напиток и присоединяясь ко мне у огня.

— Она работает кое над чем, — уклончиво ответила я. Тесса посчитала, что пока не стоит делиться нашими планами с кем-то еще. Чем меньше людей о них знает, тем меньше вероятность, что кто-то встанет у нас на пути.

— По большей части, она просто хотела уморить меня до смерти своей сестринской болтовней. Не вешай нос, не сдавайся, все не так плохо. Ей всерьез пора вернуться к своей повседневной работе. Или всенощной, если на то пошло, — пробормотала я.

Доминик скептично посмотрел на меня. — Долго же вы говорили о стойкости духа.

— Ну, она разговорчивая барышня.

Похоже, он не купился на мою историю, но не стал давить, добиваясь правды.

— С каких это пор ты стал таким участливым? Я думала, ты собирался драть когти отсюда при первой же возможности.

— Я так и планировал. — Он вытянул руку вдоль спинки дивана.

— И что же изменилось?

Он лениво моргнул, словно ему надоели вопросы. — У меня нет скрытых мотивов, если ты об этом.

— Я и не говорила, что они у тебя есть.

— Мир мне нравится таким, какой он есть. Вот так просто. — Он поднес стакан к губам и сделал глоток, снова избегая встречаться со мной взглядом.

— Мне показалось, что за этим стоит нечто большее.

Я могла поклясться, что увидела едва заметную перемену на его отрешенном лице. На нем промелькнуло нечто-то уязвимое, почти испуганное, разбудив во мне опасное любопытство.

— Что ты ожидаешь услышать? — сухо спросил он. — Что я развил какие-то чрезвычайно маргинальные чувства к тебе? Что меня волнует, что с тобой происходит?

Была это издевка или же признание? Я честно не могла понять.

— Ну, нет. То есть… — Я прочистила горло. — Тебе не безразлично, что со мной случится?

— Сомневаюсь, что ты захочешь узнать на это ответ.

Мое сердце гулко забилось, предупреждая меня, что я хожу по очень опасной и тонкой грани. — Наверное, ты прав, — тихо сказала я. — Я честно не знаю, какой ответ был бы хуже.