Горечь (ЛП)

— Давай не будем тешить девочку фантазиями. — Его взгляд переключился на меня. — Амулет по-прежнему у тебя, любимая, и что хуже, теперь ты его знатно разозлила. — Он не старался ничего приукрасить для меня.

— Мы должны снова вернуться туда сегодня вечером. Нет, давайте прямо сейчас, — отчаянно сказала я, пытаясь выйти из кухни, толкнув дверь. Я им покажу принцессу тьмы!

Доминик схватил меня на полпути за локоть и потащил обратно.

— Он уже давно скрылся где-то, ангел. Нам нужно на какое-то время залечь на дно, пока я буду искать то место, где он находится. К счастью, ему удалось увидеть лишь мою волчью форму. Я вполне уверен, что всё еще могу приблизиться к нему, не выдавая наших планов.

— Но как же Тейлор? — Я ощутила, как приступ паники сдавливает все внутри, не давая мне вздохнуть. — Что мы ей скажем? Один Бог знает, что они с ней сделали. Она никогда не сможет снова есть или спать, зная, что он где-то на свободе.

— Тогда мы ей соврем, — предложил Доминик.

— Она уже слышала от меня, что он ушел. — Поникнув, я опустила глаза в пол.

Я ощутила себя совершенно бессильной в том, чтобы избавить ее от этого ужаса и снова вернуть к нормальной жизни. Не было ничего, что я могла бы сделать, кроме полной лоботомии…

Я ухватилась за эту мысль, переводя взгляд на Доминика.

— Мы сотрем ее воспоминания.

— То есть зачаруем ее? — нахмурил брови Трейс.

— Именно. — Я не сводила глаз с Доминика, пребывая в полном отчаянии. — Сотри ее память, чтобы этих последних дней словно и не было — забери их и замени чем-нибудь хорошим и прекрасным. Ты можешь это сделать?

— Ты всерьёз считаешь это хорошей идеей? — спросил Трейс. Его голос был полон скептицизма и твердого рационализма, и от этого мне захотелось его ударить. — Разве она не должна быть в курсе всего, если собирается общаться с нами?

— Она не принадлежит нашему миру. — Я покачала головой, принимая удручающую правду. — Если бы не я и не наша дружба, то ничего бы этого не случилось. Она не должна была в этом участвовать. Она должна была быть дома и жить своей нормальной жизнью, ничегошеньки не зная об этом ужасном мире, к которому она не принадлежит.

— Джемма.

— Это было ее право, Трейс. Ее дар. А я забрала его у нее.

— Ты не можешь винить себя в вашей дружбе…

— Но я могу все исправить, — продолжила я, не обращая внимания на его доводы. — Я могу снова вернуть ей спокойную жизнь.

— О чем ты говоришь? — спросил он, не понимая всей глубины моих переживаний. — Что ты собираешься сделать?

— Не я. — Я повернулась к молчаливому Воскрешенному, наблюдавшему за мной с большим интересом. — Заставь ее забыть меня, Доминик. Сделай так, будто мы никогда не были друзьями. Словно я для нее никто. — Мне было нестерпимо горько говорить эти слова, и ещё больнее их слышать.

— Может, стоит для начала с ней поговорить? — возразил Трейс. — Убедиться, что она этого хочет?

— Я не могу на это пойти. — Я покачала головой, отрицая его совершенно справедливое замечание. — Она никогда на это не согласится и станет меня переубеждать, а я не могу позволить ей меня отговорить.

Трейс провел рукой по лицу, словно ему не нравилось, к чему все это идет и он хотел стереть весь этот разговор из памяти. Увы, но все его опасения остались без моего внимания. Решение для всех проблем Тейлор было найдено, и я не собиралась от него отказываться.

— Ты сделаешь это, Доминик? — Решимость и отчаяние смешались в моем сердце будто зелье, умолявшее его принять, и я собиралась это сделать. У меня был шанс сделать ее жизнь лучше, избавить ее от боли и душевных травм, и никому не удалось бы меня остановить.

Даже самой Тейлор.

— Конечно. — Уголок его губ пополз вверх, приподнимая безупречную, гладкую щеку. — За определенную цену, разумеется.

— Как предсказуемо, — фыркнул Трейс, сжимая челюсти.

— Назови ее.

Его глаза потемнели.

— Я сделаю это в обмен на один вечер с тобой.

— Да ты совсем охренел! — взорвался Трейс, толкая Доминика в дверной проход. — Я прикончу тебя прямо здесь.

Доминик рассмеялся, позабавившись реакции Трейса.

— В чем дело, Ромео? Боишься небольшого состязания?

— Состязание? Ты мне не соперник, пиявка.

— Тогда что изменит одно свидание? — парировал Доминик.

Трейс в ярости повернулся ко мне.

— Ты же это не серьезно, правда?

— Ты всегда можешь попросить Габриэля, — предложил Доминик, прекрасно зная, что этому не бывать. — Правда, тебе придется объяснить ему, как она оказалась в плену у Энгеля, и конечно же, почему ты лгала ему все это время.

— Он тобой манипулирует, — выпалил Трейс.

Я это знала, но это ничего не меняло. У него было то, в чем я нуждалась — способность вернуть моей подруге былую жизнерадостность и нормальную жизнь. Как я могла упустить такой шанс?

— Джемма, пожалуйста. Не делай этого.

Я не могла даже посмотреть ему в глаза.

— Я должна, — выдавила я, а затем съежилась, когда Трейс с размаху пробил кулаком дыру в стене.

— Ты за это заплатишь, — процедил Доминик, но Трейс уже вылетел из комнаты, будто бурлящий ураган, готовый снести все на своем пути.