Горечь (ЛП)

— Остынь, ангел. — его взгляд был устремлен на что-то вдали перед нами. — Мы должны и дальше носить свои маски. И если ты забыла, то предполагалось, что я помогу ему вернуть Амулет.

— Точно. — Становилось всё тяжелее придерживаться плана из-за всего того дерьма, что творится вокруг, лжи и оправданий. — Так что же ты выведал?

— Амулет для него всё ещё на первом месте. Но его немного позабавила мысль, что вскоре вы снова увидитесь, — сказал он, глядя вниз на меня. — Вот какое впечатление ты производишь на мой вид.

— Повезло мне, — горько сказала я. В этом плане я для Воскрешенных как магнит. Я могла только представлять какая жизнь мне была бы уготована, если бы заклинание Сокрытия пало, как и все остальные барьеры.

— Он твердо намерен выяснить, что ты такое на самом деле. Энгель считает, что именно ты можешь воплотить его планы в жизнь, — пояснил он и облизнул губы. — Вернее, твоя кровь может.

По спине пробежал холодок. Я уже знала, что моя кровь — ключ ко всему. Это объяснил мне Трейс из будущего. Но я и подумать не могла, что Энгель уже дышит мне в затылок.

— В конце концов, можно догадаться, почему он не смог сделать то, что ему было положено, той ночью. Мне и самому очень интересно разобраться в этой аномалии, была она случайностью или нет. — Он опустил на меня свой взгляд. Его глаза были такими безгранично темными. — Советую нам обоим узнать это раньше Энгеля.

— Я его и на милю к себе не подпущу — уверила я его, сжимая руки в кулаки, будто имела хоть какой-то контроль над всей ситуацией. — Я единственная, кому реально нужно понять свою сущность. — Ни Энгелю, ни дяде, ни Совету или кому-либо еще. — Я выясню всё сама.

— И как именно ты собираешься это сделать? — ехидно спросил он. — У тебя есть где-то секретная лаборатория, способная выделить бессмертный компонент в твоей крови?

— Нет.

— Может, Габриэль вызвался стать твоим подопытным? — продолжил издеваться вампир. — Выпьет твоей крови, а затем будет тыкать себя в сердце колом до посинения… Хотя уверен, нашему великомученику это будет только в радость, — добавил он вполголоса.

— Не смешно, Доминик.

— Тогда как, любовь моя, скажи на милость, ты собралась выяснить всё сама?

— Я ещё не продумала все детали.

— Да что ты говоришь? — сказал он, изобразив удивление.

Я бросила на него сердитый взгляд, переминаясь с ноги на ногу.

— Если ты перестанешь упрямиться, то поймешь, что я — решение твоей проблемы. Я могу помочь тебе, ангел.

— Помочь мне или помочь себе? — Скрестив руки на груди, я осмелилась шагнуть вперед. — Готова поспорить, ты умираешь от желания укусить меня еще раз. Можешь сразу забыть об этом, приятель! Этому не бывать.

Его губы дрогнули в улыбке.

— Мне не нужно кусать тебя, чтобы насладиться твоей кровью, чертовка. Есть и другие способы, — напомнил он.

Кажется, в чем-то он был прав. Но ни за что не доставлю ему удовольствие, признав это вслух.

— Можем сделать все в лучших традициях целомудрия и исключительно научным путем.

Я закусила губу, обдумывая его предложение.

— Надеюсь, ты не выберешь такой вариант, — сказал он, уставившись на мои губы, поглощенный их движениями.

Я прекратила закусывать губу и прищурилась на него. Я уже видела у него такой взгляд — перед тем как он укусил меня.

— Ты хоть раз можешь поговорить со мной, не думая о еде?

— Еда интересует меня в последнюю очередь. — Его ленивая кривая ухмылка точно сказала мне в какую степь ушли его мысли.

— Даже не знаю, что хуже.

— И то, и другое доставляет одинаковое удовольствие, ангел.

У меня вспыхнули щеки от прилившей к лицу крови.

— Я буду рад тебе в любое время, так что приходи. А моё предложение помочь остаётся в силе.

— Конечно. — Я тряхнула головой, чтобы собраться с мыслями. — Мне нужно подумать, — сказала я и быстро исправилась: — О твоем предложении помочь всё выяснить! А не о другом, естественно. — Я снова покраснела.

— Да, естественно, — повторил он, и на его губах появилась знакомая ухмылка. — Выбор за тобой, ангел. Но я надеюсь, что выберешь ты правильно. Тебе бы следовало знать всю правду о себе, — сказал он и посмотрел через мое плечо, нахмурившись. — Я больше, чем просто хочу помочь тебе.

— Помочь ей с чем?

Я подпрыгнула от неожиданности. Прижав руку к бешено бьющемуся сердцу, я обернулась и обнаружила Габриэля, идущего к нам. Он был одет в, привычные ему, темные джинсы, черную кожаную куртку и шел всё с тем же нахмуренным видом.

Дерьмо.

— Габриэль! Привет. Вау. А ты откуда идешь? — спросила я, надеясь, что мой вопрос отвлечет его внимание.

Он сжал губы в линию.

— Что происходит? — спросил он, по лицу можно было прочесть его настороженность.

— Мы тут болтаем о поисковом периметре. Доминик предложил разделить каждому по сектору, — сказала я, вскидывая руку, будто это помогло бы мне показать, что я не лгу.

Взгляд Габриэля стал ледяным, когда он сосредоточился на своём сводной брате.

— Что за чертовщину ты тут задумал, Доминик?

— Что ты имеешь в виду, братишка?

— Ты знаешь, что я имею в виду, — отрезал Габриэль. Его голос был таким же холодным, спокойным и собранным, как и он сам.