Горечь (ЛП)

— Я пыталась дозвониться ей, но ее телефон был выключен. — Это было правдой. Должно быть, я звонила ей дюжину раз, надеясь, что каким-то чудом у нее все еще был доступ к ее телефону.

Это было рискованно, но я все же решила признаться.

— Хорошо, — сказал детектив Моррисон, кивая своему напарнику. — Думаю, на этом все. Спасибо за содействие, мисс Блэкберн. Если вспомните что-нибудь еще, пожалуйста, позвоните, — он протянул мне свою визитку.

Я кивнула и сунула карточку в карман.

— По пути пришлите к нам мисс Ричардсон, — попросил детектив Джонс, снова листая свои заметки.

Я вышла из кабинета в комнату ожидания, заполненную знакомыми лицами моих друзей и врагов. Глаза Никки следили за мной словно два аквамарина, желающих прожечь дыры у меня в затылке, пока Морган нашептывала ей что-то на ухо, хихикая рядом.

— Ты следующая, Ханна, — сказала я, проходя мимо них и направляясь к ближайшему выходу.

На улице меня встретил свежий послеполуденный ветерок. Я не смогла бы пробыть в школе даже еще минуту, пребывание здесь угнетало. Воздух был удушающим и стены давили со всех сторон.

Напоминания о Тейлор были повсюду, преследуя меня словно призраки, шепчущие мне на ухо и замораживающие все внутри. Я не знала, как долго смогу еще вынести эту пытку. Мне нужно было положить этому конец — всему этому — и вернуть ее домой, где ей и следовало быть.

Но как? Как мне вытащить нас из этого переплета?

Как бы больно ни было это признавать, я нуждалась в помощи. Все это было выше моего уровня, и у меня был почти нулевой опыт в общении с Воскрешенными. Уж точно не с такими могущественными, как Энгель. Я нуждалась в ком-то, кто понимал бы ход его действий, и у кого хватило бы смелости пойти против него. В общем, тот, кто был бы еще более испорченным, чем он.

И только один человек подходил под это описание.

Не теряя времени на раздумья, я направилась через город к поместью Хантингтонов. Я убеждала себя, что мне нужна помощь Доминика в составлении толкового плана — плана, которому потребуется определенная толика его дьявольских манипуляций — но часть меня также знала, что я просто не хотела быть одна.

И за это я ненавидела себя даже больше, чем Доминика Хантингтона.

6. ПУТЕШЕСТВИЕ НА ТЕМНУЮ СТОРОНУ

Когда я пересекла город, был уже почти полдень. Солнце скрывалось за плотной пеленой серых, пухлых облаков, по-прежнему отказываясь почтить мой тусклый мир своим присутствием. Я попыталась вспомнить последний раз, когда я чувствовала солнце на коже, разомлев от тепла в костях, но все это казалось таким далеким, чтобы помнить. Просто еще одно недосягаемое воспоминание о каком-то мире, который был когда-то мне знаком.

Взглянув на царственный особняк, расположившийся на акре укрытой туманом земли, я почувствовала, как ускорился мой пульс от воспоминания о моем предыдущем визите сюда.

Теперь все по-другому, сказала я себе. Я знала, кто он такой, и я могла себя защитить. Набравшись храбрости, я поднялась на крыльцо.

Постучав дважды, я отступила назад и закусила губу, ожидая. Я уже собиралась развернуться и уйти, когда дверь наконец-то распахнулась.

Из всей одежды на Доминике была только пара черных брюк и надменная улыбка. Как будто он знал о моем визите и специально решил одеть единственное, что могло лишить меня дара речи. Я не хотела смотреть, но любопытство завладело мной словно пресловутой кошкой.

— Какой приятный сюрприз, ангел.

Мой взгляд скользнул по подтянутым, угловатым мышцам, облегающим его торс.

Он прислонился к дверному косяку и ухмыльнулся.

— Пришла полюбоваться достопримечательностями?

Я бросила на него предостерегающий взгляд.

— Я пришла увидеться, чтобы обсудить план.

— Будем придерживаться этой легенды?

— Забудь. — Развернувшись на каблуках, я начала спускаться с крыльца, фыркнув: — Даже не знаю, зачем я сюда пришла.

— Зайди хотя бы на минуту, — позвал он, но я не замедлила шаг. Когда вернуть меня уговорами не получилось, он решил поговорить со мной мысленно. «Ангел, вернись». Его голос пробрался в мой мозг словно щекотка, которую я не могла смахнуть.

Я остановилась на полпути.

— Убирайся из моей головы, Доминик!

— Пожалуйста, войди. Обещаю, я буду вести себя хорошо.

Я повернулась к нему. Присущее ему самодовольное выражение куда-то подевалось. Его глаза, обычно темные и угрожающие, выглядели уязвимыми, даже одинокими. Не знаю, почему, но первый раз в жизни, мне стало его жаль.

Я поднялась обратно на крыльцо, одним взглядом давая ему понять, что лучше со мной не шутить. Будто услышав меня, он тут же поднял руки и отступил в сторону, позволяя мне пройти внутрь.

— Где мы можем поговорить?

Доминик закрыл за мной дверь и кивнул подбородком в сторону своего логова-кабинета в конце коридора.

— После тебя, — сказал он, жестом предлагая проходить.

Я прошла именно с той скоростью и уверенностью, которые бы говорили, что я точно знаю, что делаю. Но мое сердце пело совсем другую песню, и я была уверена, что он ее слышал. Сев на красный кожаный диван напротив камина, я принялась рассматривать комнату, пока Доминик наливал себе выпить.