Горечь и мед

— Я следил за твоим байком как мог, — пошутил он и рукой развеял сигаретный дым передо мной.

— Спасибо, дядя Коля. До завтра!

Я вернулась домой уже после семи вечера. Покаталась немного по району, пока еще могла себе это позволить. В следующий раз я смогу выгулить велосипед только на выходных, если позволит погода. А потом осень накроет город серым маревом, проливными дождями и тоской. И можно забыть про велосипед до следующего лета. Отстой.

Дома пусто. Отец приходил с работы в девятом часу после смены в банке. Если у Вадима осталась только мама, то у меня только папа. Моя мать бросила нас, когда мне только исполнилось девять. На следующий день после дня рождения отца. Улетела с каким-то кубинцем заграницу и ее след простыл. Антонио. Из-за него теперь даже простое имя Антон под запретом в нашей семье. Раз в год мать писала сообщение с поздравлением с днем рождения, и больше мы не общались. Поначалу я горевала из-за этого. Все-таки девять лет — очень нежный возраст. Но со временем я смирилась, что она никогда не вернется. Отец старался не показывать этого в обычной жизни, но он грустил. Грустил так, что каждое семейное застолье заканчивалось тем, что он напивался и начинал плакаться тете Жене. Сестре моей мамы. Я ненавидела эти сборища с родственниками. Всегда одни и те же темы. “Как плохо, что она уехала”, потом “какая она плохая, что бросила ребенка с мужем”, а потом “как плохо, что Ева осталась без матери. Что же из нее вырастет?” К последней теме я почти всегда успевала уйти к Лизе или Вадиму. Но иногда такой возможности не представлялось, и я сидела в своей комнате. Включала музыку на полную, лишь бы не слышать, как ревет пьяный отец. На утро он просыпался с жутким похмельем и делал вид что не помнит, что произошло накануне. Но я знала, что это неправда. В трезвом виде он всегда становился серьезным банковским работником.

Телефон завибрировал.

Лизончик: “Я нашла его в сети!”

Я закатила глаза. Она могла найти всех и всегда, зная только имя или цвет волос. Как-то она нашла парня, который ей нравится, по обоям на фоне его фотографии. Настоящий Шерлок Холмс.

Ева: “И кто он?”

Лизончик: “Его зовут Андрей, ему 18. Судя по профилю приехал из Питера.”

Точки все еще бегали над диалогом. Наш класс отличался от других, потому что почти всем уже исполнилось восемнадцать. Словно родители сговорились и отвели нас в школу на год позже. А кто-то просто родился в сентябре. Только Лизе и парочке людей все еще было семнадцать.

Лизончик: “По гороскопу скорпион. Ужас.”

Ева: “Хоть красавчик?”

Лизончик: “О, да!”

Ева: “Ха-ха, тогда удачи тебе с ним.”

Я отложила телефон и помыла руки после улицы. В животе предательски заурчало. Вот-вот вернется отец, а я не хотела сидеть с ним за ужином. Он бы как обычно начал притворно интересоваться моей жизнью. Будто ему не все равно. Хотя я уже прекрасно знала, что он спит с коллегой с работы. Хотя всячески старается это скрыть.

Разогрела куриные ножки и быстро нашинковала салат из огурцов и помидоров. Со всеми тарелками я поспешила в свою комнату. Домофон как раз только что прозвенел, сообщая, что отец уже зашел в подъезд. Успела.

Оставшийся вечер я провела в комнате. Играла на синтезаторе. К нему можно подключить наушники, поэтому я не мешала ни соседям, ни отцу. У нас денег на такой навороченный конечно же не было. Синтезатор подарила мама Вадима. Она увидела, как я играю на их фортепиано и на следующий день Вадим принес его ко мне домой со словами: “Мама хочет, чтобы ты продолжала учиться”. Когда мать ушла, отец начал пристраивать меня во всевозможные секции. Думал, так у меня не останется времени на грусть. Поэтому я перепробовала фехтование, волейбол, шахматы, французский и, наконец, музыкальную школу. В ней мне понравилось больше всего, поэтому со временем другие секции отсеялись. Я не хотела, чтобы отец тратил последние деньги, оплачивая мои кружки. Его должность в банке позволяла нам не бедствовать, но и не жить на широкую ногу.

Около двенадцати Вадим написал, что они приземлились во Внуково и уже едут домой. Я пожелала ему доброй ночи. Сон не шел ко мне, поэтому я решила послушать музыку. Лежать вот так перед сном в наушниках стало для меня обычным делом. Обычно я фантазировала о нас с Вадимом. О том, как он наконец поймет, что тоже меня любит не как друг. И потом мы бы жили долго и счастливо.

Глава 2

1 сентября 2014 года.

Я проспала. Надела самый первый сарафан, который выпал на меня из шкафа. Кажется, я носила его в девятом классе. Как хорошо, что он еще мне в пору. Белая рубашка, застиранная до такой степени, что на манжетах торчали нитки. Я аккуратно срезала их маникюрными ножницами, чтобы выглядело приемлемо. Туфли на маленькой танкетке. Можно сказать, просто толстая подошва. Лиза с самого утра закидывала меня сообщениями. Она еще вчера забрала новое черное платье и туфли-лодочки на маленьком каблуке. Прислала мне фото прически. Я тоже хотела бы собрать волосы, но времени у меня хватило только на то, чтобы помыть их и слегка высушить. Я выбежала из дома с еще сырой шевелюрой.