Горечь

— Она не принадлежит нашему миру. — Я покачала головой, принимая удручающую правду. — Если бы не я и не наша дружба, то ничего бы этого не случилось. Она не должна была в этом участвовать. Она должна была быть дома и жить своей нормальной жизнью, ничегошеньки не зная об этом ужасном мире, к которому она не принадлежит.

— Джемма.

— Это было ее право, Трейс. Ее дар. А я забрала его у нее.

— Ты не можешь винить себя в вашей дружбе…

— Но я могу все исправить, — продолжила я, не обращая внимания на его доводы. — Я могу снова вернуть ей спокойную жизнь.

— О чем ты говоришь? — спросил он, не понимая всей глубины моих переживаний. — Что ты собираешься сделать?

— Не я. — Я повернулась к молчаливому Воскрешенному, наблюдавшему за мной с большим интересом. — Заставь ее забыть меня, Доминик. Сделай так, будто мы никогда не были друзьями. Словно я для нее никто. — Мне было нестерпимо горько говорить эти слова, и ещё больнее их слышать.

— Может, стоит для начала с ней поговорить? — возразил Трейс. — Убедиться, что она этого хочет?

— Я не могу на это пойти. — Я покачала головой, отрицая его совершенно справедливое замечание. — Она никогда на это не согласится и станет меня переубеждать, а я не могу позволить ей меня отговорить.

Трейс провел рукой по лицу, словно ему не нравилось, к чему все это идет и он хотел стереть весь этот разговор из памяти. Увы, но все его опасения остались без моего внимания. Решение для всех проблем Тейлор было найдено, и я не собиралась от него отказываться.

— Ты сделаешь это, Доминик? — Решимость и отчаяние смешались в моем сердце будто зелье, умолявшее его принять, и я собиралась это сделать. У меня был шанс сделать ее жизнь лучше, избавить ее от боли и душевных травм, и никому не удалось бы меня остановить.

Даже самой Тейлор.

— Конечно. — Уголок его губ пополз вверх, приподнимая безупречную, гладкую щеку. — За определенную цену, разумеется.

— Как предсказуемо, — фыркнул Трейс, сжимая челюсти.

— Назови ее.

Его глаза потемнели.

— Я сделаю это в обмен на один вечер с тобой.

— Да ты совсем охренел! — взорвался Трейс, толкая Доминика в дверной проход. — Я прикончу тебя прямо здесь.

Доминик рассмеялся, позабавившись реакции Трейса.

— В чем дело, Ромео? Боишься небольшого состязания?

— Состязание? Ты мне не соперник, пиявка.

— Тогда что изменит одно свидание? — парировал Доминик.

Трейс в ярости повернулся ко мне.

— Ты же это не серьезно, правда?

— Ты всегда можешь попросить Габриэля, — предложил Доминик, прекрасно зная, что этому не бывать. — Правда, тебе придется объяснить ему, как она оказалась в плену у Энгеля, и конечно же, почему ты лгала ему все это время.

— Он тобой манипулирует, — выпалил Трейс.

Я это знала, но это ничего не меняло. У него было то, в чем я нуждалась — способность вернуть моей подруге былую жизнерадостность и нормальную жизнь. Как я могла упустить такой шанс?

— Джемма, пожалуйста. Не делай этого.

Я не могла даже посмотреть ему в глаза.

— Я должна, — выдавила я, а затем съежилась, когда Трейс с размаху пробил кулаком дыру в стене.

— Ты за это заплатишь, — процедил Доминик, но Трейс уже вылетел из комнаты, будто бурлящий ураган, готовый снести все на своем пути.

Слезы обжигали мне веки, угрожая вот-вот пролиться. Как бы сильно я ни старалась поступить правильно, сделать лучше для всех, но всегда кто-то, да оставался обижен. И обычно это был самый дорогой для меня человек. Что бы я делала или не делала, я все равно оставалась виноватой.

Доминик встал перед моим размытым взором, скрестив руки за спиной, будто в ожидании вердикта.

— Что скажешь, ангел? Мы договорились?

— Договорились, — кивнула я, признавая свое поражение и проглатывая остатки гордости. — Одно свидание.

31. Последний подарок

Мне понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя, прежде чем присоединиться к Тейлор и Бену в кабинете, неся обещанный поднос с теплым куриным супом и стаканом апельсинового сока. Хотя поначалу она была не слишком голодна, с моими уговорами она заставила себя проглотить целую ложку, затем еще одну. Я и не заметила, как она приговорила почти полтарелки.

Пока я сидела с Тейлор, Трейс, который таки успокоился и вернулся к нам, отвёл Бена в сторону и посвятил его в наши планы в отношении Тейлор. Также как и Трейсу, ему эта идея не понравилась, он считал, что Тейлор сама должна была принять решение, но я знала, что расскажи я ей, она бы предпочла нашу дружбу вместо собственной безопасности, а я не могла этого допустить. Ей не место в моем мире. Она не могла почувствовать приближение врагов и была абсолютно беззащитна против них. Решать, как сделать лучше для неё, было мне, даже если это означало попрощаться со своей лучшей подругой.

Когда время, наконец, подошло, в комнату тихо зашёл Доминик и сел напротив Тейлор, в то время как Бен и Трейс стояли у камина, скрестив руки на груди и всем видом демонстрируя недовольство. Доминик был полон решимости выполнить свою часть сделки, ведь он прекрасно знал то, что он собирался сделать, можно и отменить, реши я отказаться от нашего свидания.