Гордость и предубеждение

Дарси окончательно смирился с мыслью о том, что желает познакомиться с мисс Беннет поближе, и, прежде чем заговорить с ней самой, начал прислушиваться к ее разговорам с другими. Его маневры привлекли к себе внимание Лиззи. Это случилось у сэра Лукаса во время большого бала, который давало это семейство.

– Чего добивается мистер Дарси, – поинтересовалась Элизабет у Шарлотты, – прислушиваясь к моей беседе с полковником Форстером?

– Боюсь, на этот вопрос может ответить только сам мистер Дарси.

– Если он намерен продолжать в том же духе, я непременно дам ему понять, что все вижу. У него очень саркастический взгляд; и если я не наговорю ему дерзостей, то совершенно точно начну его бояться.

Сказано – сделано; и вскоре после этого, заметив приближение мистера Дарси, мисс Лукас спровоцировала Элизабет на выходку, которая раскрыла все недавние поползновения нахала. Почти не прерывая речи, она резко обернулась к нему и спросила:

– Не кажется ли вам, мистер Дарси, что я очень удачно только что выразилась, подначивая полковника устроить бал в Меритоне?

– Вы сделали это весьма энергично. Вообще такие темы всегда насыщают женщин недюжинными силами.

– Как вы жестоки к нам!

– Скоро настанет и ее черед получать насмешки, – заявила мисс Лукас. – Элиза, я собираюсь подготовить инструмент; а что за этим последует, ты знаешь сама.

– Как подруга позволю себе заметить, что ты очень странное создание: все время желаешь петь и играть где угодно и перед кем угодно! Если бы мое тщеславие распространялось и на музыкальную сферу, ты была бы неоценима в своем порыве; но, поскольку дела обстоят несколько иначе, я не стану рисковать проникновением в ряды слушателей, избалованных лучшими исполнителями.

Уступив настойчивости мисс Лукас, она добавила:

– Отлично. Чему быть, того не миновать.

Бросив совершенно мрачный взгляд в сторону мистера Дарси, Элизабет ядовито заметила:

– Есть такая старинная поговорка, которую, разумеется, слышали все присутствующие: “Береги дыхание, чтобы остудить кашу”. Так вот, я сберегу свое, чтобы спеть песню.

Ее выступление оказалось приятным, хотя ни в коей мере его нельзя было назвать выдающимся. После того, как была спета пара песен, и перед тем, как прозвучали мольбы нескольких поклонников продолжить музицирование, за инструментом ее охотно сменила сестра Мэри, которая, будучи единственной простушкой в семействе, упорно корпела над науками и потому всегда была рада пожать плоды собственного радения.

Увы, Создатель не дал Мэри ни таланта, ни вкуса; и хотя тщеславие снабдило ее прилежанием, вместе с ним барышня обрела манеры довольного собой педанта и уверенность в достигнутом совершенстве. За роялем к вящему облегчению публики ее сменила Элизабет, непринужденная и естественная; хотя справедливости ради стоит заметить, что по техничности ее исполнение вдвое уступало предыдущему. К концу долгого концерта Мэри не сдержалась и бросилась на завоевание новой порции восторгов зрителей, вооружившись набором шотландских и ирландских песен, принятых на ура семейством Лукасов и парой-тройкой офицеров.

Мистер Дарси одиноко возвышался между группой меломанов и толпой весело отплясывавшей публики, являясь как бы немым укором столь никчемному способу времяпрепровождения; и в негодовании своем он настолько углубился в мрачные мысли, что не заметил, как по соседству с ним встал сэр Уильям, неожиданно произнесший:

– Сколько веселья для молодежи, мистер Дарси! Что, в конце концов, может быть лучше танцев! В них я усматриваю критерий изящества высшего общества.

– Вы, разумеется, правы, сэр. Именно танцы делают высший свет модным среди менее утонченных кругов; хотя даже дикари умеют танцевать!

Сэр Уильям только улыбнулся.

– Ваш друг очень мил, – продолжил он после небольшой паузы, во время которой Бингли проделал совершенно головокружительный пируэт. – Ничуть не сомневаюсь в том, что и вы знаток в этом деле, мистер Дарси.

– Вы, наверняка, могли видеть меня танцующим в Меритоне, сэр.

– Да, несомненно; и я получил ощутимое удовольствие. А при дворе вы часто танцуете?

– Никогда, сэр.

– Не кажется ли вам, что ваш приход стал бы комплиментом этому месту?

– По мере возможности я вообще стараюсь избегать раздачи подобных комплиментов.

– У вас свой дом в городе, я полагаю?

Мистер Дарси кивнул.

– Когда-то я подумывал над тем, чтобы тоже поселиться в городе. Я, знаете ли, очень люблю светское общество. Вот только я не был уверен, подойдет ли лондонский воздух миссис Лукас.

Он замолчал, надеясь услышать ответ, однако собеседник его отвечать не собирался. В это время к ним приближалась Элизабет, которая вскоре застыла как вкопанная, пораженная обращением хозяина бала, задумавшего галантный жест:

– Дорогая мисс Элиза, отчего же вы не танцуете? Мистер Дарси, вы должны позволить мне представить вам эту юную леди и рекомендовать ее как лучшую партнершу для танца. Уверен, что на этот раз, когда вам представляется счастливая возможность провести немного времени с такой красавицей, вы будете не в силах отказаться.