Гордость и гордыня

– Любезнейший мистер Беннет, вам не следует требовать от наших девочек разумности их отца и матери. Когда они достигнут нашего возраста, смею сказать, они будут думать об офицерах не больше, чем мы. Помню время, когда и мне красные мундиры очень нравились, да и теперь они сохраняют местечко в моем сердце; и если бы ловкий молодой полковник с пятью-шестью тысячами годового дохода попросил бы руки одной из моих дочек, я бы не сказала ему «нет». B тот вечер у сэра Уильяма я как раз подумала, что полковник Фостер в парадном мундире выглядит очень авантажно.

– Маменька! – воскликнула Лидия. – Тетенька говорит, что полковник Фостер и капитан Картер бывают у мисс Уотсон не так часто, как прежде, когда только приехали. Теперь она чаще видит их в библиотеке Кларка.

Ответить миссис Беннет не успела, потому что вошел лакей с запиской для мисс Беннет. Ее прислали из Недерфилда, и слуге было велено подождать ответа. Миссис Беннет просияла от радости и засыпала дочь вопросами, пока та еще читала записку.

– Джейн, от кого она? O чем? Что он пишет? Ах, Джейн, поторопись и расскажи нам. Не медли так, душенька.

– От мисс Бингли, – ответила Джейн и прочла записку вслух.

«Милый друг!

Если в вас не найдется капли сострадания и вы не отобедаете сегодня с Луизой и со мной, нам будет грозить опасность возненавидеть друг дружку до конца наших дней. Ведь целый день тет-а-тет двух женщин не может завершиться без ссоры. Приезжайте как можно быстрее по получении этой записки. Мой брат и его друзья приглашены на обед к офицерам.

Навеки ваша Каролина Бингли».

– C офицерами! – вскричала Лидия. – Не понимаю, как тетушка нам ничего про это не сказала!

– Приглашены на обед! – повторила миссис Беннет. – Какая жалость!

– Могу я взять карету? – спросила Джейн.

– Нет, душенька. Лучше поезжай верхом, потому что собирается дождь, и тогда тебя пригласят переночевать.

– План недурен, – заметила Элизабет, – если только вы уверены, что они не предложат ей свой экипаж.

– О! Но джентльмены поедут в Меритон в коляске мистера Бингли, а у Хэрстов там своих упряжных лошадей нет.

– Но я предпочла бы поехать в карете.

– Ах, душенька, у твоего отца нет для нее лошадей. Они все нужны на ферме, мистер Беннет, не правда ли?

– На ферме они нужны гораздо чаще, чем мне удается их получить.

– Но если вы их получите сегодня, – сказала Элизабет, – маменькина цель будет достигнута.

Ей удалось-таки добиться от отца подтверждения, что лошади заняты на ферме, а потому Джейн пришлось отправиться в Недерфилд верхом, и маменька проводила ее до дверей со многими радостными предсказаниями дурной погоды. Ее упования сбылись; не успела Джейн уехать, как зарядил дождь. Сестры беспокоились за нее, но маменька ликовала. Дождь лил весь вечер, не переставая. Разумеется, Джейн не могла вернуться домой.

– Поистине это была счастливая мысль! – повторяла миссис Беннет так, будто дождь был делом ее рук. Однако до следующего утра она и не подозревала, насколько удачной оказалась ее уловка. Едва они кончили завтракать, как слуга из Недерфилда привез Элизабет следующую записку:

«Лиззи, миленькая!

Нынче утром я почувствовала себя плохо, наверное, потому, что вчера промокла насквозь. Мои добрые хозяйки и слушать не хотят о том, чтобы я уехала домой, пока не оправлюсь. Кроме того, они настояли, чтобы меня осмотрел мистер Джонс, а потому не тревожьтесь, если услышите, что он посетил меня. Да и я почти здорова, только горло и голова побаливают.

Твоя… и т. д.»

– Что же, душа моя, – сказал мистер Беннет, когда Элизабет прочла записку вслух, – если ваша дочь опасно заболеет, если она умрет, каким утешением послужит мысль, что произошло это в погоне за мистером Бингли и по вашим указаниям.

– O, я ничуть не боюсь, что она умрет. От пустячной простуды еще никто не умирал. За ней будут хорошо ухаживать. И пока она будет оставаться там, ничего лучшего и пожелать нельзя. Я бы поехала повидать ее, если бы могла взять карету.

Элизабет, искренне встревоженная, решила отправиться в Недерфилд, хотя свободных лошадей не оказалось. Верхом она ездила плохо, а потому у нее не оставалось иного выбора, как пойти пешком. Она объявила о своем намерении.

– Как ты могла додуматься до подобной глупости? – вскричала ее мать. – Пешком по такой грязи! Когда ты туда доберешься, тебе нельзя будет показаться на людях!

– Но я смогу показаться Джейн, а больше мне ничего не нужно.

– Это намек мне, Лиззи, чтобы я послал за лошадьми? – спросил ее отец.

– Нет-нет. Я вовсе не боюсь пройтись пешком. Расстояние – пустяк, если есть важная причина. Всего три мили! Я вернусь к обеду.

– Меня восхищает твоя деятельная благожелательность, – сказала Мэри. – Но каждый порыв чувств должен подчиняться разуму, и, по моему мнению, усилия всегда должны быть пропорциональны тому, для чего они требуются.

– Мы пойдем с тобой до Меритона, – сказали Кэтрин и Лидия.

Элизабет согласилась, и три барышни отправились в путь.

– Если мы поторопимся, – заметила Лидия, когда они вышли на дорогу, то, быть может, успеем увидеть капитана Картера до того, как он уедет.