Гордячка

В дверях, неловко вытянувшись, топтался один из слуг, смущенный своим вторжением в личные покои графа и графини.

– В чем дело, Уильям? – Граф назвал молодого человека по имени, чем помог ему справиться с неловкостью. Рука графа лежала на плече супруги, но это отнюдь не смущало его.

– Там пришел мистер Уайклиф Блэкберн, – ответил Уильям, пытаясь не показать своего отношения к этому омерзительному человеку. – Я оставил его в Красном зале.

– Будь он неладен! – вздохнула Рэйвен, бросив взгляд на резные каминные часы. – Видимо, придется пригласить его отобедать с нами.

– Уайклиф всегда норовит приурочить свои визиты к тому времени, когда мы собираемся на трапезу, – сухо заметил Чарльз. – Ладно, Уильям, мы сейчас спустимся.

Слуга вежливо склонил голову.

– Как вам будет угодно, милорд. Да, я не сказал, что вместе с мистером Блэкберном приехала его мать.

Граф и графиня обменялись встревоженными взглядами.

– Летисия Блэкберн? – воскликнула Рэйвен. – Ведь она поклялась, что ее ноги больше не будет в Корнуолле!

– Пожалуй, пойдем к ним, – покорно вздохнул Чарльз. Рэйвен бросила тоскливый взгляд в окно. Эдвард и Лайм теперь о чем-то говорили, видимо, очень серьезном, а Сэйбл снисходительно поглядывала на них.

– Это ужасно, что Уайклиф так быстро возобновил свои ухаживания за Сэйбл!

– Хочешь, я отправлю его восвояси? – спросил Чарльз, весело блеснув глазами.

На щеках Рэйвен появились ямочки.

– Поистине, милорд, вы просто-таки пиратская душа! Иногда меня поражает, как вы можете так удачно играть роль аристократа! Уайклиф – наш сосед, – добавила она, – и хотя в качестве соискателя руки нашей дочери он неприятен нам, мы не проявим невежливости. В конце концов он гость.

– Клянусь, мадам, вряд ли кому-нибудь удастся настроить вас против Блэкбернов! Для этого у вас слишком мягкое сердце, – добавил Чарльз, хватая ее в объятия и целуя шейку, когда она пыталась пройти мимо него. – И я начинаю подозревать, что наша дочь унаследовала от вас эту особенность.

– Сэйбл достаточно разумна, чтобы понять, каким неблагоприятным выбором был бы для нее брак с Уайклифом, – нахмурила брови Рэйвен.

– Следовательно, – закончил тираду Чарльз, – я просто-напросто дам этому парню от ворот поворот!

Рэйвен тихо рассмеялась, представив себе, с каким удовольствием он бы сделал это! Все эти годы, которые они провели в уютной семейной атмосфере Нортхэда, поднимая на ноги своих детей, она знала, что под респектабельной внешностью мужа таится беспокойный искатель приключений, в которого она когда-то безумно влюбилась. Теперь, когда Чарльз полностью оправился после болезни, он, как прежде красавец и здоровяк, стоял подле нее, а она, как юная дева, потеряла голову, когда он, наклонившись, жадно облобызал ее, а затем, не торопясь, пошел вслед за супругой вниз.

Сэйбл без лишних слов поняла, что к ним пожаловал Уайклиф: достаточно было одного взгляда на мрачное лицо Парриса, когда тот пришел в сад сообщить, что графиня ждет их.

– У меня предчувствие, что приехал Уайклиф, – пробормотал Эдвард, как и сестра, прекрасно уловив все по выражению лица старого дворецкого. – Я прав, Пар-рис? – спросил он нахмурившись.

– Насчет чего, лорд Одли? – сухо спросил Паррис, притворяясь, что не замечает лукавого огонька в глазах молодого Монтеррея.

– Клиф Блэкберн здесь, не так ли? Дворецкий поджал губы.

– К сожалению, это так, сэр. Уильям провел его в Красный зал.

– Значит, он останется на обед! – застонал Эдвард.

– А Дэнни лежит наверху с простудой, – фальцетом вставил Лайм. – Как же нам выставить его без ее помощи?

– Никто не собирается никого выгонять, – твердо заявила сестра, но Лайм уловил насмешку в ее голосе. Это обрадовало его – с тех пор как Сэйбл вернулась домой, она почти не смеялась. Он пытался, как мог, ободрить ее: приносил ей из леса букетики ее любимых колокольчиков, маленьких щенят Дайны, – но не был уверен, что это поможет. Он подозревал, что причиной грусти Сэйбл был именно Уайклиф Блэкберн: ведь он не раз слышал разговоры родителей о нем с тех пор, как Эдвард и Сэйбл уехали в Марокко.

– Ты же не собираешься за него замуж? – спросил он сестру, опасаясь, что она ответит утвердительно, и вспомнив, что в беседах родителей о Сэйбл и Уайклифе постоянно звучали такие слова, как «обручение», и другие, не очень понятные.

– Конечно, нет! – строго сказал Нед, когда все трое торопливо шагали по ковровой дорожке длинного коридора, а Паррис учтиво следовал за ними.

– Мне хотелось, чтобы ты вышла за сэра Моргана, – добавил Лайм, неожиданно вспомнив, что во время серьезных разговоров родителей в кабинете отца они часто упоминали имя высокого капитана корабля. – Он мне очень понравился, – уверенно добавил он, не замечая волнения на лице сестры.