Горбун

Книги книгами, но моя прогулка могла бы кончиться очень печально, не отскочи я вовремя от летящей на меня машины. И виновата в трагедии была бы только я, потому что я слишком глубоко задумалась над своей покупкой и стала переходить улицу не только в неположенном месте, но даже не посмотрев по сторонам. Я растерянно посмотрела вслед вишнёвой машине неведомой мне марки и осторожно перешла на другую сторону, кляня свою невнимательность. Я даже в Москве не позволяю себе расслабляться, а в Дании надо быть бдительной вдвойне, так как нежданная-непрошенная смерть вообще-то неприятна, а за границей она сопряжена с устрашающими расходами по перевозке тела. Одно время советских граждан просто-таки донимали газетными статьями о стоимости перевозки тел в долларах. Вряд ли честный, не обременённый миллионами человек вправе ожидать, что в случае несчастья его похоронят в родной земле.

Удивительно пустынно было на улицах и в парке. Никогда этого не замечала, но, помня совет Хансена держаться поближе к людям, я поняла, что это не так-то легко выполнить. То есть, можно было держаться поближе к двум каким-то мужчинам, постоянно попадавшимся мне на глаза, но я боялась незнакомых мужчин в парке, хотя, по-моему, они и сами смущались столь частому совпадению наших маршрутов. Прогулка не доставляла мне никакого удовольствия, и я решила, если не встречу Петера с дочерью, съездить в Копенгаген.

Я лишь приблизительно помнила место, где в тот день расположились датчане, поэтому шла медленно, словно чинно прогуливалась, чтобы никто не заподозрил во мне ищейку, потерявшую след.

Мои надежды оправдались, и я увидела знакомую группу: Петер, играющий с Мартой в мяч, пудель, погружённый в сон, и Ханс, углубившийся в какую-то книгу. По моему пристрастному мнению, игроков явно было недостаточно и им нужен был третий, но я медлила, наблюдая на ними издали и не решаясь подойти.

Странное дело: я рыскала по всему парку, надеясь оказаться в обществе милый людей, но стоило мне их найти, как я уже не знала, сохранилось ли у меня прежнее желание. Петер был очень славный человек, но ведь он мне совсем чужой, и поделиться с ним своими мыслями мне не позволят не только мои жалкие познания в английском языке. Я могла разговаривать с датчанином только на самые ограниченные темы, дозволяемые приличиями и словарным запасом. Если бы Дружинин оставался умным, снисходительным и порядочным человеком, каким он мне очень долго казался, лучшего собеседника я не могла бы представить. Он бы говорил, а я молча слушала и, уверена, очень скоро тяжёлые переживания забылись бы.

Мне пришлось пробудиться от грёз. Горбун был хитёр, жесток и злопамятен, умел лгать и притворяться, не имел снисхождения и жалости. Им двигала только ненависть к доведённой до отчаяния женщине, которая бросила ему в лицо неосторожные слова в ответ на его домогательства, сами по себе бывшие оскорблением, а тем более — для жены его друга… Если бы не было всего этого, я не бежала бы сейчас от самой себя, а с миром в сердце наслаждалась сознанием, что оказалась в Дании и должна увезти отсюда самые лучшие воспоминания, потому что случай попасть за рубеж мне больше не представится. Я вообще предпочитаю отовсюду увозить наиболее благоприятные воспоминания, для чего стараюсь или не задерживать внимание на неприятном или смотреть на постоянные, а тем более временные, трудности как на обязательное приложение к приятному времяпровождению, без которых и радость будет не в радость. Прежде это меня спасало, но не сейчас, потому что надо быть сумасшедшим, чтобы искать удовольствия, не замечая или принимая как должное убийства.

Я ещё раз посмотрела на отца и дочь, весёлых, оживлённых и беззаботных, на Ханса, солидно изучающего книгу, и поняла, что их общество никакого удовольствия мне не доставит, напротив, я могу внести в их покой собственные мрачные переживания. Мне никого не хотелось видеть, даже Ларса, потому что из-за своей заботливости он мог вновь учить меня как надо держаться в обществе Дружинина, не подозревая, какие терзания вызывает каждое его слово.

Шагая к выходу, я машинально протянула руку, чтобы сорвать свежий сочный лист с куста, полюбоваться тонкими прожилками и мягким зелёным цветом, а потом растереть в пальцах и вдохнуть запах, но вовремя одумалась. Хорошо было проделывать такое на родине, где в людях крепко засело устаревшее сознание, что наша страна сказочно богата лесами. Там такой жест не вызовет удивления или недовольства, хотя и нам пора бы научиться бережному отношению к природе, но сомнительно, что на это так же снисходительно посмотрят датчане. Я и без того допустила сегодня большую оплошность, переходя дорогу в неположенном месте, и за эту оплошность чуть не поплатилась. Довольно изображать из себя дикаря, прибывшего из забытого Богом края. Пора вспомнить, что меня воспитала громадная страна с богатой, хотя и печальной историей. Неважно воспитала, но я должна выделять и поддерживать лучшее в этом воспитании.