Читаем Гонконг полностью

Но у Сайлеса была слабость, в которой он не стеснялся признаваться. В денежных делах он дока. Но хотелось бы стать человеком власти. Разве не мог бы?

«Как вы думаете, Алексей?»

Мало богатства и денежной славы. Разве нельзя стать консулом Соединенных Штатов? Консулом России? Он мог бы пойти далеко! Никто об этом не догадывается, приходится самому напоминать.

Как доказать государственному департаменту Америки, каким дипломатическим тактом и энергией он владеет? Где, кому показать свой государственный ум? Стать американским консулом в Гонконге! Послом в Китае! Деятелем американской администрации! Даже английской службы! Желание власти было его ахиллесовой пятой. Только бы найти подходящее государство! В своем кругу он не раз критиковал Боуринга и Стирлинга. Неумело, неискусно ведут дела! Сайлес на месте Боуринга давно бы нашел общий язык с китайцами.

Сибирцев готов предположить, что Сайлесу что-то надо от него. Что делать, раз пустился на авантюру! Не сидеть же сложа руки! Это не меняло хорошего настроения...

Тут так красиво! Над Жемчужной сияло жаркое осеннее солнце. По реке вверх и вниз шли парусные суда, лодки и плашкоуты, а на берегу толпы рабочих в лямках вели тяжелые мачтовые баржи против течения.

– Вам нравится? – заметил Сайлес.

– Да. Но почему река называется Жемчужной?

– Здесь, на этом рукаве Кантонской реки, добывали речной жемчуг. Да и сейчас... Но жемчуг не только в реке! Посмотрите! Жемчуг на полях, на реке и в воздухе! Такой торговли нет ни в одном порту Азии!

Алексей почувствовал благодарность к этому дельцу Сайлесу. Он как бы отдернул занавес и показал великолепное зрелище движения по воде между Кантоном и Гонконгом.

– Вот сюда, на эту реку, к этому острову подходили когда-то вооруженные до зубов опиоторговцы. На судах, прекрасно оснащенных, вооруженных пушками лучше, чем корабли флота Ее Величества. Это было всего лишь двадцать лет тому назад. Подходило навстречу им вооруженное китайское судно – старая лоханка с яркими тряпками на древках и с деревянной пушкой, и мандарин передавал капитану бумагу о запрете торговли опиумом. Задавался вопрос: «Есть ли у вас опиум?» – «Да». – «В таком случае покиньте наши воды под страхом потопления вашего корабля».

– Что же дальше? Товар во время этого разговора с властями перегружался на ту же джонку компрадором, а мандарин в подарок получал ящик опиума...

Алексей смотрел вдаль на низкие берега. Деревни – как груды соломы или копны сена, сады, поля, огороды с журавлями для качки воды...

– Бывали случаи, что слишком отважный шкипер, пренебрегая опасностями, приходил налегке. Китайские чиновники посылали на него пиратов и перекупали груз через компрадора или захватывали сами, даром брали. А пираты вырезали всю команду. Еще до сих пор у входа в Кантонскую реку, в островах, корабли морских разбойников следят за каждым входящим кораблем...

– Европейцы прокладывают пути для своей торговли, которая сломала все запоры. Они никогда не откажутся от выгод, извлекаемых из Китая, какие бы маньчжуры там ни сидели на троне, и пойдут на любые сделки. Не отстают и американцы. Пятьдесят американских богачей владеют фирмами в Гонконге. Уже сейчас доллар в Гонконге более ходовая монета, чем фунт. Любой китаец в лавке осведомлен, как сегодня переменить фунт на доллар, на талеры или на мексиканское серебро. Всюду меняльные конторы. А вот на этом острове когда-то китайский Дон Кихот – кантонский губернатор Ли – конфисковал на всех кораблях опиум, свез и зажег его... И что же было... Ах, что было! Война! И катастрофа для самого Ли, его сами же китайцы выдали англичанам, своим в назидание, как бы нечаянно, чтобы идеями о справедливости и заботами о народном здоровье кто-нибудь не помешал государственным аферам! Англичане увезли Ли в Индию, окружили его заботой и очень умело и как бы нечаянно уморили, как они умеют! А гроб с телом Ли доставили с почестями в Кантон!

Навстречу, дымя трубами, шел двухпалубный пароход. Сайлес сказал, что этот гигант совершает рейсы между Гонконгом и Кантоном. А еще несколько лет тому назад ни одно судно не смело войти в Жемчужную, если капитан не соглашался исполнить унизительные формальности. А теперь – регулярное сообщение! Корабль «Вилламетте». Из Гонконга в Кантон каждый понедельник и среду, а обратно по четвергам и вторникам в 11 часов дня. Прекрасный первый класс для европейцев по фунту за рейс, первый класс для китайцев – два фунта. Завтрак стоит фунт стерлингов. Берет в грузовые трюмы для перевозки – хлопок, масло, шерсть, смолу, скипидар, спирт... И все доставляет в образцовом порядке. Страховка груза.

Перейти на страницу:

Все книги серии Морской цикл

Симода
Симода

Роман «Симода» продолжает рассказ о героических русских моряках адмирала Путятина, которые после небывалой катастрофы и гибели корабля оказались в закрытой, не допускавшей к себе иностранцев Японии (1854 год). Посол адмирал Путятин заключил с Японией трактат о дружбе и торговле между двумя государствами. Были преодолены многочисленные препятствия, которые ставили развитию русско-японских отношений реакционные феодалы. Русские моряки строят новый корабль, происходит небывалое в Японии сближение трудового народа – плотников, крестьян – с трудовыми людьми России. Много волнующих и романтических встреч происходило в те годы в японской деревне Хэда, где теперь создан музей советско-японской дружбы памяти адмирала Путятина и русских моряков. Действие романа происходит в 1855 году во время Крымской войны.

Николай Павлович Задорнов

Историческая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза