Гонка планет [Авт. сборник]

— А если на этот раз я освобожу дверь?

— Все равно. Ты закончишь здесь. Я уже пробовал.

— Все? И заболоченную яму, и Меллию?

— Да. Снова и снова. И ты закончишь здесь. Посмотри на события с такой точки зрения: карг уже выложил свой главный козырь; нам надо побить его, иначе мы проиграем.

— Может быть, именно это ему и нужно?

— Нет. Он рассчитывает, что мы будем вести себя как люди. Люди не хотят умирать, помнишь? Они не сходят со сцены просто так, борются до последнего.

— А если я прыгну на корабль, но не воспользуюсь приводом трупа?

— Сгоришь вместе с парусником.

— А если мы с Меллией не станем покидать Берег Динозавров?

— Бесполезно. Через это я тоже прошел. Ты погибнешь. Рано или поздно. Результат тот же.

— А если я тебя застрелю, цепь порвется?

— Может быть. Появится совершенно новый элемент. Мы перепутаем карты в его пасьянсе.

Я все сопротивлялся. Тогда он устроил мне экскурсию по станции. Я выглянул в жемчужный туман, заглянул в некоторые комнаты — царство пыли и ржавчины. Станция была старой.

Потом мы посетили помещение с костями.

Думаю, именно это меня убедило окончательно.

— Давай пистолет, — сказал я.

Не говоря ни слова, он потянул мне оружие. Я поднял пистолет и снял его с предохранителя.

— Повернись.

Двойник стал ко мне спиной.

— Есть одно утешительное обстоятельство, — сказал он. — Все это может привести к…

Выстрел бросил его вперед, словно беднягу дернули за привязанную к шее веревку. Я успел лишь мельком увидеть дыру, которую пуля проделала в его затылке; ослепительный огонь вспыхнул в моем мозгу и сжег стены темницы, в которую я был заточен…

Я превратился в огромный глаз, глядящий сверху на себя — бесконечное многообразие вещества и тени, которое, разветвляясь, проникло в отдаленнейшие уголки энтропической панорамы. Я видел себя в древнем Буффало, на борту тонущего галеона, на умирающей планете; я плел свою жалкую сеть вокруг негодяя карга, он тоже ткал паутину, которая была, в свою очередь, окружена ловушками, а вокруг них — еще более хитроумными схемами…

Каким глупым казалось все это теперь. Как могли теоретики Центра Некса не понять, что усилия их, в принципе, ничем не отличались от всего того, что делали предыдущие чистильщики времени? И что…

Мелькнула еще одна мысль, всеохватывающая; но прежде, чем я успел поймать ее, миг озарения прошел, и я очнулся рядом с телом убитого мной человека. Из пистолета в моей руке поднималась струйка дыма.

Эхо чего-то беспредельного, неизмеримо важного звучало еще в коридорах моего мозга; затем из смутных отзвуков выплыло ясное осознание: Чистка Времени была ошибкой, причем заблуждались не только экспериментаторы новой эры и опиравшиеся на неверные теории исполнители третьей, но и сам Центр Некса.

Дело, которому я посвятил свою жизнь, оказалось пустым фарсом. Я же был все лишь марионеткой, бесцельно плясавшей на натянутых нитях.

И все же — теперь это стало ясно — имелось нечто, не пожалевшее усилий, чтобы убрать меня с дороги.

Сила, куда более могущественная, чем Центр Некса.

Меня торопили, дергали за веревочки так же ловко, как сам я руководил в Буффало обреченным каргом, а позднее — его могущественным воплощением, укреплявшим свою приговоренную к смерти Конечную Власть подобно пауку, плетущему паутину в заколоченном гробу. Когда же я стал ненужным — загнали в замкнутый цикл, чтобы вывести из игры навсегда.

Так бы и произошло, если бы они не упустили из виду совсем незначительный фактор.

Мое второе “я” умерло в моем присутствии, и его умственное поле в миг разрушения органического генератора освободилось и слилось с моим.

Какую-то долю секунды я наслаждался действием своего нового интеллекта, коэффициент которого возрос, по моим оценкам, минимум до трехсот единиц…

И стены вокруг меня растаяли.

Я увидел, что стою в приемной камере Центра Некса.

Глава XXXVII

На белых стенах мерцали холодные блики, отбрасываемые лампами на высоком потолке. Гудели катушки фокусировки поля, в воздухе ощущался резкий запах озона и горячего металла — знакомо, по-домашнему, можно сказать. Незнакомыми были только вооруженные люди в серой форме службы безопасности Центра Некса. Они образовали правильный круг, в центре которого стоял я, и каждая пара рук сжимала винтовку, нацеленную на мою голову. По глазам ударил оранжевый свет — прицельный луч прожектора амортизирующего поля.

Я понял, что от меня требуется, и, бросив пистолет, медленно поднял руки. Один из охранников быстро обыскал меня, но, конечно, только выпачкал руки — на мне еще оставалось немало археологической пыли.

Я понял, что события продолжают стремительно развиваться. Капитан сделал какой-то жест рукой, и охранники вывели меня из камеры, так и не выпуская из центра круга. Мы проследовали по коридору через два блока бронированных дверей и вышли на черную ковровую дорожку, ведущую к массивному письменному столу темпорального диспетчера Центра.