Гонг и чаша

Скажу вам честно: мне Юг был не по душе. Следуя за широченной спиной Ура, я с затаенной печалью вспоминал холмы и равнины Севера, серовато-синее небо и волны холодного моря. И чего-то так я растрогался, вспоминая недавние приключения, что прозевал и поднятую руку Лейна, и остановившегося Ура и врубился носом в кирасу северянина.

— Тш-ш-ш, — сделал страшные глаза Лейн и поманил меня рукой к себе.

Я, ступая по возможности тише, подошел к нему и опасливо прошептал:

— Чего?

Следопыт молча кивнул подбородком влево: мол, смотри. Что я и сделал.

По тропе, которая была шагах в десяти от нас, шел отряд каких-то людей, причем выглядели они как минимум страшновато — драная одежда, серо-смуглые тела под ней, разномастное вооружение и лица, на которые белой краской нанесен рисунок черепа. Идут молча, ни слов, ни шуток, ни песен, при этом как-то странно раскачиваясь и вихляя. Просто идут — и все. Впереди, надо думать, командир, и судя по всему боевой. Голова скрыта под серой от грязи повязкой, рукав весь кровищей перемазан — то ли своей, то ли чужой, да еще, похоже, и рана где-то открылась, поскольку на траве за ним оставался кровавый след.

Один из них обернулся в нашу сторону, и меня всего аж передернуло — глаза мутные, без зрачков, страшные, ноздри рваные, ошметками висят, и зубы во рту гнилые, но явно острые, прямо как иголки. Он повел своим носом, и я почувствовал, как напряглись мускулы Лейна.

Серокожий постоял секунду и, раскачиваясь, двинулся дальше. Сзади выдохнул Ур, Лейн ослабил пальцы на рукояти меча.

Скажу честно — ощущения были вроде тех, когда я темных дварфов в пещерах увидел. Умеют тут страху нагонять, ничего не скажешь.

Через несколько минут жуткий отряд скрылся за поворотом, и я шепотом спросил у Лейна:

— Это кто?

— Это? Может, сумеси, может, канаанцы. Я их не сильно различаю, — лаконично ответил следопыт.

— Это хороший ответ, но я ничего не понял. Я на Юге недавно. — Я понял, что Лейн не дуркует, он дал, по его мнению, достаточно развернутое объяснение.

— Здесь, в этой части Юга, живет много племен. Они почти все мирные. Это землепашцы и скотоводы, люди и нелюди, которые не любят и не хотят воевать. Не их это — война, кровь, пожары и прочие мужские забавы. Но еще есть, точнее, было несколько племен, которые, напротив, всегда тянулись к воинским радостям и не хотели работать на земле. Они все время пытались начать войну, не важно, с кем, и не важно, из-за чего. Когда-то очень давно они в очередной раз вырезали очередное племя, и это взорвало терпение кого-то из миролюбивых местных богов, может, благостного Нарата или сердобольной Фелостеи, и этот бог проклял все воинственные племена Юга и, до кучи, изъял из их тел души. Вот с тех пор они бродят не живыми и не мертвыми по тропам Юга, без особых шансов найти хоть какое-нибудь пристанище и спасение от проклятия. Идут и идут, и нет им покоя ни ночью ни днем. И спасения нет у того, кто им на дороге попадется, — нежилец он более. Для них живой — как тряпка для быка.

— Я слышал, тело они съедают, а душу уносят с собой, — опасливо прошептал Ур.

— Враки, — заявил Лейн. — На кой им твоя душа, когда у них и своей-то нет? Вот что сожрут, это да, я про это тоже слышал. Ладно, пошли, пока еще кого не принесло.

— А они только по дорогам ходят или и по джунглям тоже? — полюбопытствовал я у Лейна.

— Я видел их только на тропах в джунглях, — немного подумав, ответил Лейн. — Но вообще в этих местах можно ожидать чего угодно. Это древняя земля с очень древними страхами.

Насчет двух-трех часов я погорячился. Солнце уже потихоньку начало валиться к западу, когда я наконец увидел искомую мной рощу. Ну как рощу? Десятка три пальм и много травы. Но это точно была она — если, конечно, карта не врет.

Слава небесам, клинки обнажать ни разу не пришлось: джунгли как вымерли, и, кроме живой природы, — ни одного врага. Даже странно. Хотя у меня по этому поводу ни к кому претензий не было.

— Ну, все, — остановил я Лейна. — Мы пришли. Держи свиток, как я и обещал. Пользоваться умеешь?

Следопыт скептически улыбнулся и умело развернул портал.

— Точно больше помощь не нужна? — поинтересовался он у меня, и Ур кивнул, соглашаясь с его вопросом.

— Точно, — заверил я их. — И еще раз напоминаю — мы никуда с вами не ходили, и вообще вы меня сегодня даже не видели.

Портал сверкнул и потух. Я опасливо огляделся — джунгли по какой-то причине наводили на меня страх, пусть и не сильный, но ощутимый. Неуверенно я себя чувствовал, когда не знал, что скрывается в листве в пяти шагах от меня и вообще скрывается ли там что-либо.

По возможности быстро я вбежал в пальмовую рощу и негромко сказал:

— Идрисса, ты где? Давай выходи, мне здесь до темноты торчать неохота. Больно тут места нехорошие.

Сверху раздалось шуршание, на меня посыпался какой-то мусор, потом свалилась высохшая банановая кожура и здоровенный пальмовый лист.

— А ты кто такой? — Писклявый голос исходил тоже сверху.