Гонг и чаша

— Лэрд, я хотел вас поблагодарить за то, что вы познакомили меня с Трень-Брень, — подошел ко мне румяный, сияющий по-детски счастливой улыбкой юный Герберт фон Остин. — Она любезно согласилась быть моей дамой сердца, и мы с ней даже погуляли в близлежащем лесу. У нее такая прекрасная душа, вы себе не представляете! Мы сегодня полдня истребляли злобных волков, которые обижают маленьких зайчиков. Она святая! У нее такое большое и сострадательное сердце!

Это сколько ж ты сегодня уровней подняла, феечка? Волки, насколько я помню, тут серьезные, с неплохим таким уровнем. Грац тебя, Трень-Брень!

— Не стоит благодарности, Герберт. — Я подмигнул рыцарю. — Лишь бы вам вдвоем хорошо было!

Через полчаса народ стал изводиться, молодым рыцарям было скучно, паре ветеранов во главе с Адалардом явно хотелось выпить, тем более, по старинной местной традиции, обычно к этому часу они не только уже были в хлам, но даже и благополучно спали. А тут стой на улице, трезвый. Да и холодать начинает…

Именно в этот момент на крыльце показались главные действующие лица предстоящего мероприятия — немного хмурая и, как мне показалась, очень недовольная княгиня Анна и крайне довольные жизнью Витольд и брат Юр. Надо думать, добились они какого-то своего результата, и я так полагаю, что это очень и очень неплохой куш. Даже завидно стало.

По бокам от них шли четыре послушника в рясах с капюшонами, один в один похожие на брата Михаэля, следует полагать, личная охрана скромного казначея. Я начинаю понимать Гунтера. За свиток не отчитался — и все, можно поминальную заказывать.

— Так, все слушаем меня. — Витольд захлопал в ладоши. — Сейчас мы перемещаемся во двор некоего дома, что рядом с дворцом, и там получаем последние инструкции. И запоминаем: все дальнейшее происходит тихо, очень тихо. Не шумим, не кричим, не бряцаем железом — до поры до времени все должно быть очень незаметно.

Брат Юр спустился с крыльца и остановился рядом со мной.

— В-вы чем-то удивлены? — спросил он, покосившись на мое лицо.

— Не то слово, — ответил ему я. — Я всю жизнь считал, что переворот — это костры, драки, поединки, штурмы…

— Кровавые д-драмы, мрачные п-пророчества, — продолжил брат Юр. — Т-такое б-бывает только в песнях м-менестрелей и в б-бродячих вертепах. На самом деле, п-переворот, устроенный с шумихой, с г-гвалтом — это н-неудавшийся переворот, это изначально п-проваленный переворот. Идеальный в-вариант — это когда подданные, п-просыпаясь утром, узнают, что у них н-новый король или королева, и в-все. Шумиха не только не н-нужна, она в-вредна. Именно поэтому я н-надеюсь на то, что все пройдет б-быстро, без шума и ненужной с-суеты. Хотя там есть г-граф Гейнор…

— А это кто? — полюбопытствовал я. Это имя сегодня вроде уже упоминалось.

— Это единственный т-толковый человек из окружения Ф-федерика. В-верный служака, начальник охраны Ф-федерика и, надо п-признать, хороший начальник. Конечно, его б-было бы лучше иметь на своей с-стороне, но т-такие, как он, не продаются. При этом Витольд в такую н-нравственную чистоплотность не верит, и его л-люди попытались обработать г-графа, не преуспели и еле унесли от него н-ноги. А он теперь с-считай что п-предупрежден.

— И будет нас ждать, — кивнул я.

— А в-ведь послушали бы меня. — Брат Юр поежился от ветра. — Отравили бы его т-тихонько, и никаких проблем бы с-сейчас не было бы. А что в-вы морщитесь? Это п-политика, т-тут трупы не с-считают.

— Если все всем ясно, то пошли помаленьку. — Витольд махнул рукой, и около крыльца возник синий круг портала.

Слово «двор» к тому месту, куда мы попали, подходило плохо. Скорее «поляна» или «луг». Лично мне было совершенно неясно, что подобное придомовое пространство делает рядом с дворцом.

— Удивлен размерами двора? — Витольд неслышно подошел ко мне. — Это конный двор, все знают, что именно в Эйгене самая большая лошадиная ярмарка. Лошадей, как ты знаешь, в Раттермарке мало, стоят они дорого, поэтому коннозаводчики могут позволить себе купить большой кусок земли в двух шагах от дворца короля. Достаточно перейти площадь — и ты у черного хода во дворец. Владелец двора — мой приятель, и за известную плату он согласился сдать его нам на эту ночь.

Ну да, небось ты и есть владелец. Нет, формально это какой-нибудь купчина с пузом и бородой, но он так, подставной. А истинный владелец ты. Господи, когда же я снова вернусь к простым и понятным квестам — поди туда, убей того…

На всем этом пространстве сидели, ходили и даже спали больше сотни человек, причем самых разных. Люди Брана в кожаных доспехах и с клейморами за спиной (сотню он не привел, но десятков пять бойцов было), колоритные оборванцы Данута, десятка полтора молодых людей с повадками клерков из канцелярии Витольда и ухватками профессиональных убийц, ну и рыцари Адаларда.

— Т-так, княгиня, Бран, Хейген и в-вы, молодой человек. — Данут вопросительно ткнул себя пальцем в грудь. — Да, да, в-вы. Все подходим к-ко мне.

Мы встали полукругом, Юр обвел нас глазами и спокойно сказал:

— Т-теперь внимательно с-слушаем и запоминаем. Все в-вопросы потом.