Гонг и чаша

— Это нас с в-вами будут топить в обычном мешке, а она — п-представитель королевского д-дома, ее в обычном м-мешке под воду отправлять н-нельзя. Т-традиция, — пояснил мне брат Юр.

— Скорее только его утопят, тебя я вытащу в любом случае. — Витольд отхлебнул вина. — У нас с тобой есть ряд незавершенных расчетов.

— Спасибо вам, добрые дяденьки, — немного обиделся я. — Как всегда, топят исполнителей, а организаторы сухими из воды выходят.

— И напрасно вы на нас обижаетесь, молодой человек. Вам надо было сначала взвешивать свои шансы, а уже потом ввязываться в авантюры со свержением королевских особ с трона, это ведь не в бирюльки играть, — наставительно заметил Витольд.

— С-совершенно верно, — кивнул брат Юр. — Никогда не б-беритесь за дело, не проведя п-предварительных расчетов. Вы же этим даже не оз-заботились, когда мы с вами общались, хотя я в-вам на это и н-намекал.

— А у меня были вы, — язвительно сообщил я двум этим хитрецам. — И фиг бы вы в это влезли, не просчитав все заранее.

— М-молодец. — На лице брата Юра появилась полуулыбка. — Это х-хороший аргумент, принимается. В-вы не безнадежны, не то что большинство этих р-рыцарей, у которых в голове л-лишь подвиги и иная чеп-пуха, вроде нес-существующих драконов.

— Самая неприятная часть человечества — все эти отважные, честные и благородные герои без страха и упрека, — скривился Витольд. — Вечно шастают по свету в поисках правды, постоянно хотят каких-то героических свершений, без спросу лезут выяснять, кто виноват и кого надо защитить, все время хотят знать, как оно было на самом деле, без остановки талдычат что-то про слезы детей и защиту чести, просто ужас какой-то. При этом сами ничего не делают и нормальным людям работать не дают, потому что постоянно мешаются под ногами. Как ты с ними за столько лет с ума не сошел, Юр?

— Они м-меня боятся, а потому мне не мешают, — лаконично ответил брат Юр. — Так что т-там с Анной?

Я кратко изложил им суть разговора с княгиней, пояснил, что к полуночи буду с ней здесь, рассказал о компании южных барбудос, предупредил, что и они придут за инструкциями. Витольд и брат Юр переглянулись и синхронно кивнули друг другу.

— Удачно, — отхлебнул вина Витольд.

— Н-ну что, т-теперь остается только ж-ждать. В-все факторы вроде учтены, в-все р-рычаги нажаты, — констатировал брат Юр.

«Вами выполнено задание „Связующее звено“. Награды: 500 опыта».

— А мне чего делать? — полюбопытствовал я.

— В-вам надо будет д-доставить сюда княгиню, в-время вы знаете. — Брат Юр взглянул на меня. — И б-будьте осторожны. Н-не думаю, что граф Гейнор т-такой уж простофиля.

— Так, может, лучше вместо этого искателя приключений пошлем туда кого-нибудь из твоих бухгалтеров или из моих клерков? — сощурился Витольд.

— Они привлекут внимание, а этот м-молодой человек — нет. Д-да и Анна его уже знает, — возразил ему брат Юр.

«Вам предложено принять задание „Доставить в целости и сохранности“. Данное задание является 4-м в цепочке квестов „Да здравствует король!“. Условие — сопроводить княгиню Анну в Эйген, в резиденцию ордена Плачущей Богини. Обязательное условие — княгиня должна добраться до резиденции живой. Награды: 1500 опыта; получение следующего квеста цепочки».

Я покивал головой, после чего и откланялся, заслужив на прощанье сомнительный комплимент от брата Юра.

— Нет, в-все-таки вы не совсем еще испорчены этим м-миром, в вас есть некая ос-осмысленность. Это в-вселяет надежду в то, что вы не с-совсем еще пропащий ч-человек.

Выйдя из резиденции на этой мажорной ноте, я и покинул игру.

Все-таки засиделся я в ней, как ни спешил. Солнце уже начинало валиться за горизонт, а с учетом того, что нынче была пятница и короткий день (в редакции вообще-то сокращенного дня не было, но Вика для себя решила, что у нее он есть), как ни крути, времени у меня оставалось не так уж и много.

Зимин не обманул, в почте у меня валялся огромных размеров файл с описаниями загородных участков, один из которых мне предлагалось оформить на себя на веки вечные. Почитав штук пять этих описаний, я судорожно сглотнул.

Мне рисовались некие куски земли соток в двенадцать — двадцать, поросшие бурьяном, не исключено, что и деревьями, а может, и вовсе являющиеся лесом, в один из которых мы добросовестно и планомерно будем с Викой вваливать деньги и силы в течение ближайших нескольких лет. Но нет, «Радеон» опять меня обманул.