Гончие преисподней

Вдали послышался шум подъезжавшей машины. Джереми упал, боясь, что его увидят, даже зажмурился. Когда автомобиль проехал, он приподнял голову и увидел безжизненные, распахнувшиеся в изумлении глаза Тиндола. Тот всю жизнь проходил, направив взгляд в землю, теперь же, после смерти, устремил взор в бесконечное небо, будто впервые в жизни мог позволить себе такую роскошь.

ГЛАВА 28

Легкий запах красного сандала струился по комнате. Семь свечей из чистого освященного воска стояли на круглом столе, и в каждую было воткнуто по семь гвоздиков из разных металлов – соответственно семи планетам.

Рядом лежала магическая палочка, вырезанная из ствола орешника, еще не дававшего плодов и срубленного во время приращения луны.

На ее концах были прикреплены два нама ничейных шара. Семь металлических колец охватывали ее, символизируя семь небесных тел.

Я стоял возле круглого стола, держа в руках шпагу – на этот раз настоящую, а не вылепленную из воска. Мои пальцы сжимали резную деревянную рукоятку, и сияющие всполохи молний бежали по острому клинку.

– Я рад, что вы пришли, Маргарита, – произнес я.

Женщина остановилась напротив меня – высокая и властная, похоронившая кротость вместе с памятью о муже.

Милая, хлопотливая хозяйка большого дома, которая встретила нас в особняке Сарнмира несколько дней назад, ушла в прошлое, уступив место не истинной Маргарите, но женщине, которой та всегда хотела стать.

Ей было так хорошо за сорок, что уже близилось к шестидесяти. Всю свою жизнь она провела, увядая в тени Констанции, – не смирившись со жребием, который ей выпал, но и не в силах его изменить.

Джереми сидел в кресле в глубине комнаты, и лицо его было так бледно, словно целая стая стригоев выпила из него всю кровь.

Он боялся того, что должно было произойти, но еще больше страшился повернуть вспять. Теперь юноша словно несся вперед на поезде, который проваливался в бездну, и единственное, что он мог сделать со своей жизнью, – не вмешиваться в ее течение.

– Зачем вы пригласили меня, Майкл? – спросила Маргарита, и это ласковое обращение звучало пугающе, слетая с ее побелевших губ.

Лицо Маргариты оставалось человеческим, и только глаза были мертвыми, лишенными выражения, а голос – холодным и серым, словно осенний ветер.

Франсуаз стояла у противоположной стены, сложив руки на высокой груди.

– Вы здесь потому, что оказались правы, – произнес я, любуясь сияющими всполохами на длинном клинке. Ваши силы растут – ритуал, который стоил жизни вашему мужу, не смог освободить вас от кольца Стратибора сразу и все же пробил серьезную брешь в его ауре. Рано или поздно вы обретете дар Констанции, и Стефания умрет.

– Бедная Стефания, – отозвалась женщина, и в ее голосе не было сочувствия. – Ее все использовали. Бабка видела в ней наследницу, Сарнмир – сексуальную игрушку и пропуск в высшее общество. Неужто впервые в жизни нашелся человек, которому есть дело до этой маленькой стервы?

Ее лицо исказилось от боли – и я понял: то были чувства Стефании.

– Ваша дочь тоже становится сильнее, – заметил я. – И вы это чувствуете. Скоро вы не сможете подавлять ее, как делали раньше. Если она одержит верх, вы даже не умрете. Вы просто исчезнете, ибо ваше собственное тело уже давно рассыпалось в прах.

– Я сильнее ее, – сказала Маргарита. – Я могу одолеть всех вас, даже жалкого старика Алеганда, у которого видно, не хватило духу показаться мне на глаза. Вот почему я пришла сюда.

– Нет, – покачал я головой. – Вы пришли не за этим. Сила, которую вы чувствуете в себе, слишком велика для вас. Вам еще предстоит научиться владеть ею. У мага на это уходит несколько лет. Вы пытаетесь оседлать бурю, Маргарита, и знаете, что это непросто. У вас слишком много врагов и только один козырь – жизнь Стефании, которая, как вы знаете, ценна только для меня. Алеганд без колебаний пожертвует девушкой, когда поймет, что вы освободились от власти перстня. Он убьет вас обеих. Поэтому вы хотите договориться.

– Зачем здесь Джереми?

Ее взгляд змеей скользнул в сторону юноши.

– Он наследник Сарнмира. Только в его власти призвать дух Боягорда, вырвавшийся из статуи. Если ритуал удастся, Стефания вернет свое тело, а вы покинете его, но сохраните дар Констанции.

– Я стану призраком?

– Это лучше, чем умереть, а Алеганд не пощадит вас. Я обещаю, что помогу вам скрыться. Со временем, если с умом распорядитесь своим волшебным могуществом, не станете прожигать его, как делала Констанция, сможете обрести новое тело, вечно молодое и прекрасное.

По лицу Маргариты я понял, что она сама не раз думала об этом. Лишенная с детства способностей к колдовству, она пыталась заменить их чтением книг о магии и теперь знала, что я прав.

– В чем интерес Джереми? – спросила она.

– У нашего юного друга возникли кое-какие проблемы. Я обещал разрешить их, если он поможет мне.

– Разумно, – кивнула женщина. – Но ответьте мне, милый Майкл, – эту фразу она наверняка переняла от матери, – что мешает мне самой вызвать дух Боягорда и убить Стефанию?