Читаем Гончие Лилит полностью

Словосочетание «ирландская дрянь» застряло у меня в ушах. Мне захотелось пролить чай на ту, что которую звали Лилит.

– Она где-то здесь, – продолжала брюнетка. – Говорит «наличка» вместо «кошка»[7] и носит ирландское имя. Кстати, как они тебе – ирландские имена? Кива – «нежная». Или вот, например, Сирша – «свобода»?

– Ужасно, – ухмыльнулась блондинка. – Как собачьи клички.

Брюнетка расхохоталась. А мое терпение лопнуло. Я ослепительно улыбнулась и сказала:

– А знаете, как будет «Добро пожаловать в Ирландию!» по-ирландски?

Обе женщины впервые удостоили меня взгляда.

– Пог ма хон! Пог ма хон – и приходите снова! Дедуля за соседним столиком, коротавший утро в компании стакана «Гиннеса» и гамбургера, чуть не поперхнулся. Блондинка глянула на меня, как на пустое место, и снова повернулась к черноволосой. А та пристально посмотрела мне в глаза. А потом, клянусь, окинула меня взглядом с ног до головы, словно я была какой-нибудь породистой сучкой на выставке.

– А еще можно плюнуть ей в чай, – шепнул мне Хьюго, вытирая с барной стойки пивную пену.

– Моя слюна для этого слишком драгоценна.

* * *

Сентиментальное настроение было для меня недопустимой роскошью. Я берегла свои нервы, как умела. Не слушала слезливые мелодии, гнала прочь тоску и – весьма полезный навык – мгновенно забывала о тех, кто разливал вокруг яд. Как только гадкие тетки свалили из кафе, я вытерла начисто столик и тут же выбросила их из головы. Как будто их и не было тут никогда.

Каково же было мое изумление, когда на следующий день я снова увидела в кафе брюнетку, которая вчера смеялась над остротами крашеной стервы. Она опять заказала чай и, сладко улыбаясь, спросила, как меня зовут.

– Меня зовут Скай, мэм. Что-то еще?

– Скай, – повторила та, будто пробуя мое имя. – Надеюсь, небо не гневается на мою приятельницу Брук? Она вчера была не слишком мила.

Мне нравилось, когда друзья в шутку произносили мое имя с библейским пафосом, и черноволосая словно знала об этом.

– О, что вы, небеса чисты и безмятежны, – невольно улыбнулась я.

– Рада это слышать. Хотя Брук в самом деле иногда бывает сущей язвой, и тогда ее действительно стоит приструнить. Предложение поцеловать задницу – то, что надо!

Вот черт…

Эта дьяволица, не имевшая ничего ирландского ни во внешности, ни в произношении, и которая, судя по выговору, была американской туристкой, – она знала, что на самом деле означает «P'og mo Th'oin», и сейчас тонко намекнула мне на это.

«Поцелуйте меня в задницу», – сказала я им вчера и сейчас приготовилась извиняться. Джонни, наш менеджер, прихлопнет меня, если узнает.

<p>Глава 3</p>

– Только не вздумай извиняться, – говорит брюнетка, безошибочно угадывая причину моего замешательства. – Оставь это тем, кто боится последствий. Ты не из их числа, так?

– Мне не нужны последствия, мэм.

– Твой менеджер расстроится, если узнает, да? – добродушно улыбается она.

– Расстроится? Да он открутит мне голову и прицепит ее на люстру.

Джонни, безусловно, ценил меня как толкового работника, но что-то подсказывало мне, что клиент, которому я предложила поцеловать меня в задницу, может лишить меня всякой благосклонности начальства.

– Мне нравится твой юмор, Скай, – кивает незнакомка. – И мне нравится твоя голова, так что, пожалуй, обойдемся без люстры.

Она протягивает мне красивую ухоженную руку.

– Странно, что мы еще не знакомы. Мне кажется, я знаю тебя целую вечность. Меня зовут Лилит.

– Очень приятно, – вру я. – Хотите сделать заказ?

– Да, что-нибудь погорячее.

И пока я расставляю на ее столе чашку американо, булочки, сливочное масло и тростниковый сахар кусочками на блюдце, мне не дает покоя ее имя… Лилит. Кажется, так звали первую жену Адама? Которая потом сбежала от муженька. Да, даже самые первые отношения между мужчиной и женщиной не обошлись без драм. А потом девица, если память не изменяет, связалась с Сатаной, и они сыграли свадьбу в лучших готических традициях…

– У вас необычное имя, – размышляю я вслух.

Лилит намазывает сливочное масло на половинки разрезанной булочки. После масла кончик ножа погружается в клубничный джем. Безупречное движение безупречной руки.

– Достаточно обычное для Армении, – возражает она. – Моя мать оттуда родом. Слыхала о такой стране?

– Э-э… Да. Оттуда тянутся корни сестер Кардашьян, – улыбаюсь я. – Вот и все, что я знаю об Армении.

Лилит смеется, слегка покачивая головой. В этот момент я действительно замечаю в ней некоторое сходство с Ким Кардашьян: скульптурное лицо, большие карие глаза, точеный нос. Но на этом сходство исчерпывалось. Если Ким выглядела вполне добродушно, то Лилит с ее аристократической худобой, красиво очерченными губами, не испорченными наполнителем, и пристальным, цепким взглядом производила неоднозначное впечатление.

Несмотря на все ее хорошие манеры, и выговор университетской лекторши, и вежливую улыбку, какая-то часть меня была уверена, что такие, как Лилит, с легкостью отрывают голову и ломают позвоночник тем, кто осмелится пойти против них.

Перейти на страницу:

Похожие книги