Гончие Гавриила

― Я думал. Место, где мы встретились утром, скрыто от дворца?

― Да, но, Чарльз…

― И ты сказала, что сначала приняла меня за своего водителя.

― Да, но, Чарльз…

― Они видели Хамида, но никогда не видели твоего кузена и в любом случае не имеют оснований ожидать моего появления, как и ты. Если они следили за тобой утром, то увидели бы, что ты пошла вдоль потока встретиться с водителем, который двигался от деревни. Правильно?

Да, но, Чарльз, ты не можешь! Ты правда думаешь…

― Конечно. Заткнись и слушай. Хочу попасть туда сам и увидеть точно, что происходит. И сделать это нужно именно сейчас, не дожидаться доброй воли Летмана. Этот разлившийся поток, ― посланный Богом шанс. Твоя задача очень проста. Возвращаешься ко дворцу, звонишь старому Яссиму и говоришь более-менее правду. Не смогла переправиться, шофер тоже не может, но поднялась вдоль реки и поискала брод. Добралась прямо до истока и нигде переправиться не смогла, даже с помощью шофера. Пока правдивее быть трудно. Итак, ты велела шоферу возвращаться в Бейрут и приехать за тобой завтра, когда река, возможно, опадет. Ты также передала с ним своему кузену Чарльзу, что остаешься здесь еще на ночь и присоединишься к нему завтра в гостинице.

― Но, Чарльз…

― Они вряд ли могут отказаться тебя впустить. Мне даже показалось, что этот мистер Летман доволен твоей компанией. Кто может его обвинять? Живи ты в таком месте, ты была бы рада самому жуткому снежному человеку.

― Спасибо.

― Не за что. Поэтому возвращайся во дворец. Ты сказала, что можешь ходить куда угодно, только не в комнаты принца. Так и поступай. На этот раз в твоем распоряжении целый день. Попробуй найти заднюю дверь, ты сказала, она идет из твоей части дворца.

― Должна бы. Я говорила про человека, который ночью брел по саду сераля? Кто бы он ни был, он не проходил мимо моей комнаты к главному входу, поэтому должен был появиться другим способом. Но ты серьезно? Правда собираешься вломиться?

― Почему нет? Если найдешь дверь, то проверишь, чтобы она была открыта вечером, и Магомет придет к горе.

― А если не найду?

― Тогда придется искать другой путь. Я и отсюда вижу, что на плато окна не выходят. Но ты сказала, что с севера есть аркада в сторону деревни и тропа внизу.

― Да, но все окна зарешечены. Не забывай, это гарем.

― Ты сказала, что все разваливается на части, неужели ни одна решетка не сломалась? Или не может быть сломана?

― Да, наверно. Но они высоко в стене и…

― Залезу. Если дворец давно не ремонтировали, там есть на что опереться. Всю жизнь мечтал залезть в гарем.

― Верю. Но почему бы сначала не попробовать войти прямо? Я имею в виду со мной, в главные ворота.

― Потому что если не получится, ты тоже останешься снаружи, а тогда не будет возможности даже вломиться. И не хочу встречаться с Летманом.

Я собралась спросить, почему, но увидела лицо кузена, и решила сэкономить время и энергию. Знаю Чарльза. Вместо этого я спросила:

― Ну а когда войдешь, то что? А если поймают?

― Произойдет скандал, а возможно и драка с Джоном Летманом, но я готов рискнуть. Это меня не волнует. Обязательно увижу бабушку Ха, даже если она при этом разорвет меня в клочья.

― Вот этого я и не понимаю. Одно дело любопытство, но этот взрыв привязанности… Так просто не бывает. Это все великолепно, но ты просто не можешь такого сделать.

― Нет? А посмотри на это с другой стороны. Ты должна туда вернуться, хотя и не хочешь. Неужели тебе не было бы приятно, если бы я оказался рядом?

― В таких обстоятельствах я была бы рада самому жуткому снежному человеку.

― Спасибо. Итак, сладкая Кристабель…

Конечно, я еще протестовала, но в конце концов он победил, как всегда. Кроме того, последний аргумент оказался самым убедительным. Хоть ночь в Дар Ибрагиме была крайне романтичной, очень не хотелось повторять ее в одиночестве.

― Значит, договорились. ― Он решительно встал. ― Сейчас перелезу обратно и, если им интересно, они увидят, как я возвращаюсь в деревню. Ты сказала, что ужин там в десять, а бабушка Ха приняла тебя примерно в двенадцать. Просто на случай, если она опять захочет с тобой пообщаться, лучше договоримся, что я буду с задней стороны дворца после десяти тридцати. Если не сможешь открыть ворота, я полаю по-лисьи под стеной. Если можно будет влезать, высуни в окно полотенце или просто что-нибудь светлое, чтобы я увидел. Понимаю, мыльная опера, но простые идеи обычно работают лучше всего. На самом деле, я предпочитаю залезть в окно, поскольку гончие там бегают всю ночь.

― Господи, я и забыла… Не знаю, смогу ли я с ними что-нибудь сделать. Если меня снова позовут к бабушке, то их, может быть, запрут, но в другом случае…

― Рискнем, не волнуйся. Дом большой. Вернемся к нашим планам.

― А фавн?

― Мне кажется, его тишину можно купить, а тебе?

― Ты, наверное, сможешь.

― К тому же никто не может из деревни перейти через Нар-Эль-Сальк и доложить, что на улице целый день стоит белый «Порш». Немного подожду, чтобы увериться, что тебя впустили во дворец. Если не впустят, спускайся опять к реке, и опять подумаем. Но уверен, что ты войдешь.