Гончаров попадает в притон

Ковырялась она вечность, как мог, я помогал ей. В конце концов руки мои были свободны, а остальное было делом техники. Ее же колготками я перевязывал Анну долго и старательно, не забыв про ее длинные ноги.

- Костя, - ныла она, не очень веря в успех, - отпусти меня, и на этом поставим точку. Ты не увидишь меня, я не увижу тебя.

- Нет, Аннушка, нет, голубушка. Уж больно отменная стерва из тебя получилась. Говорил тебе, скурвишься, а ты, оказывается, уже.

- Костя, я тебе дам денег, очень много денег.

- Вот как, а откуда?

- У меня есть! Я провела ряд сделок за спиной у Полякова и всю прибыль оставила себе.

- Каким же образом? - заинтересовался я, запуская двигатель.

- Я у него работаю экономистом. Всегда нахожусь в курсе событий. Иногда, искусственно отбив у него клиента, проворачивала операцию сама, используя подпись Длинного Гены. А иногда, и чаще всего, работала с наличкой. Это очень удобно.

- Зачем же было убирать Гену, если он так послушно помогал тебе?

- Это первое время он был послушен, а потом стал требовать равный процент, что для меня оказалось нерентабельным. Когда я ему об этом сказала, он вообще стал шантажировать меня, предупредив, что сообщит брату.

- Как же вы могли снимать бабки, чтобы Длинный Вован об этом не знал?

- У Гены тоже был счет, на него мы и оформляли.

- Тогда какой смысл было вообще работать с Владимиром?

- Во-первых, только у него был допуск к дешевым, полулегальным запчастям, а во-вторых, огромная сеть реализации, из которой я и вылавливала мелкую рыбешку, а мне это порядком стало надоедать. Более того, он уже что-то начал подозревать, и мне срочно нужно было заиметь право второй подписи. Она обуславливается нашим уставом.

- Логично, но исполнено неаккуратно. Зачем вам нужны были посторонние жертвы в лице Крутько и Юшкевича?

- Во-первых, создать иллюзию, что Гена еще жив.

- Для чего?

- Чтобы обеспечить полную нашу непричастность к его убийству. Во-вторых, оттянуть время до окончания незаконной сделки, которую сейчас совершает Вован. Моя подпись там была бы лишней, и, в-третьих, самое главное, дядюшка имел личный зуб на Крутько и Юшкевича. Последний подставил его при сделке с золотом, а первый основательно нагрел на уникальных раритетных монетах. Так что каждый получил то, что он хотел.

- И та крутьковская потаскушка, и тот почтовый мальчишка? - Не выдержав, я отвесил ей основательную оплеуху.

Замолчав, она заскучала, но через пару километров заныла с новой силой, видимо на что-то еще надеясь.

- Ну, сдашь ты меня в свою ментовку, ну, осудят меня, дадут немножко, если вообще дадут. Адвокатов я хороших найму. В общем, считай, отделаюсь легким испугом, а вот с тобой мои ребята разберутся круто. Заруби себе на носу.

- А почему ты считаешь, что я везу тебя в ментовку?

- А куда?

- Я тебя, болезная, везу к Длинному Вовану, и мне кажется, для его судилища адвокат не потребуется. Как ты думаешь?

Безумным зайцем в ее глазах запрыгал страх.

- Это невозможно, так не делается в цивилизованном обществе.

- В цивилизованном обществе по ночам не бьют Гончарова колотушкой по голове, не прячут четвертованные трупы сослуживцев на помойках.

- Костя, у меня счет в швейцарском банке.

- Напишешь заявление управляющему, чтобы перевел его на тот свет, будешь чертям за газ платить.

- За какой газ, что ты мелешь?

- Для подогрева котла.

- Дурак, я хотела тебе предложить...

- Не надо,

- Я хотела...

- Я не хочу.

- Женись на мне. Уедем из этой проклятой страны...

- ... И заживем мы с тобой, несравненная моя Аннушка, душа в душу.

- Конечно.

- Не могу, твой жених тебя уже ждет.

- Кто?

- Черт с большими рогами и ухватом.

- Останови. Мне по нужде надо.

- Это уже было, не обезьянничай. Двух рыбок на одного червяка не поймаешь. Потерпи, уже подъезжаем.

Действительно, я выруливал на трассу зоны отдыха, где, как надеялся, еще ждали Ухов с Поляковым,

Около шести вечера я остановился у резного высокого крыльца ресторанчика и был неприятно удивлен отсутствием уховской "шестерки".

Проверив надежность узлов фиксации моей пленницы, я поднялся в ресторанчик. Если не считать хозяина Гриши, он был совершенно пуст.

- Привет, старик, а где гости? - с порога начал я.

- Сегодня нас никто не заказывал.

- А как же Владимир Петрович, он должен был ждать меня здесь.

- С утра он был с каким-то мужиком, но часов в двенадцать за ними приехал Самуил Исаакович, и они уехали.

- Но почему?

- Он сказал, что Жанна попала в аварию и положение очень серьезное. А почему у вас штаны мокрые?

- Бывает. - Я чесал подбородок и думал о том, что глупости людской предела нет.

- Я дам вам другие брюки?..

- Давай, - автоматом ответил я, не зная, что делать дальше.

- Недавно Жора приходил, тоже спрашивал, - подавая мне брюки и рубашку, сообщил трактирщик.

- Кого? - еще недопонимая, спросил я.

- Жора спрашивал Владимира Петровича или вас. Спросил, где Жанна, я сказал, что она попала в аварию.

- Что-о-о? - дошло наконец до меня, и опрометью я выскочил за дверь.

"Четверка", уже закончив разворот, уходила в сторону трассы. Это был конец. Бессильно взвыв, я сел на ступеньки. Дальнейшее я предвидел.