Гончаров и дама в черном

- Вот так-то, суки! - Белея глазами, Арбузов облизал пересохшие губы. Вот что бывает, когда заключенные нападают на охрану с топорами. Б..., зарубите это себе на носу. А если кто узнает про то, что мы здесь вас драли, то я отправлю вас на тот свет, следом за вашим мужиком, или натравлю Чайку, чтоб она у вас глотки повырывала. Помните это до конца своих дней.

Вот так убили Алешкиного отца, Алексея Дмитриевича Синицкого, заканчивая свой рассказ, опять всплакнула старуха. - Ни за что убили, просто так. Нас изнасиловали, а его убили на наших глазах. А потом они объявили своему начальству, что подверглись нападению со стороны заключенного в тот момент, когда проверяли режим и были при исполнении служебных обязанностей. Им дали по медали и поощрили недельным отпуском. В то время, когда они пьянствовали в Бийске, мы хоронили Алешу.

Похоронили мы его и зажили отшельницами, ни с кем не разговаривали, ни с кем не общались. Во-первых, это было трудно - смотреть людям в глаза, когда они не верят ни одному твоему слову, а во-вторых, мы боялись этого бандита, который при встрече с нами только посмеивался и сплевывал желтую прокуренную слюну.

Сразу же после похорон я предложила Шурочке уехать, оставить эти проклятые места, но она только отрицательно мотала головой и скрипела зубами.

А в июне пятьдесят третьего родился Алеша, мы его так назвали в честь погибшего отца. И с самого начала, с самого дня его рождения я просила Шурочку не рассказывать, а тем более не показывать ему убийцу его отца, и до самой своей смерти, до пятнадцатого апреля этого года, Шурочка молчала, а под конец, видишь ли, не выдержала, назвала ему имя и фамилию изверга. Да еще и адрес в придачу сообщила.

- Откуда же ей стал известен его адрес? - прервал получасовое молчание Макс.

- О, это целая история. Летом пятьдесят третьего вышла амнистия, и больше половины заключенных были отпущены на свободу, а еще через три года тем, кто остался, было предложено вольное поселение и оплачиваемая работа на руднике. Колючая проволока рассыпалась сама собой. Офицеры были переведены в другие исправительные учреждения, а вертухаи, солдаты и сержанты, отслужившие срочную службу, оказались предоставлены сами себе. Многие из тех, кто вел себя с заключенными по-человечески, не издевался и не травил собаками, осели здесь и продолжали работать там же, на руднике. Зато такие, как Васька и Петр Арбузов, прекрасно понимая, чем может кончиться их дальнейшее пребывание на шахте, решили поскорее убраться подальше - кто по домам, а кто просто так. Уехал и Арбузов. Уехал как вор и преступник темной ночью, бросив жену и детей, боясь каждого кедра, пихты и елки, за которыми могли стоять обиженные им люди с ружьями.

Он уехал, а через час, одетая в мужской пиджак и штаны, коротко подстриженная, за ним в погоню помчалась Шурочка. Возле Бийска ей удалось его нагнать, а дальше он следовал под ее неусыпной охраной. Она проводила его до самого города Куйбышева, а потом и до деревни Излучино, до того самого дома, где жили его родители.

Вот таким образом она и узнала адрес берлоги, где проживает этот зверь и где он впредь намерен окопаться, да так, чтобы его не смогли вычислить многочисленные недруги, а таковых у него было хоть пруд пруди, и даже среди своих вертухаев.

После смерти Шурочки, в конце апреля, по этому адресу и направился Алеша. Господи, как я только его не уговаривала! Нет. Все одно уехал, а спустя две недели, пятнадцатого мая, я получила от него телеграмму, что Петр Арбузов все еще жив, но только сменил адрес и проживает теперь в городе Тольятти в шикарном двухэтажном доме. В той телеграмме он сообщал и свой адрес, где временно снял комнату, и я в этот же день написала ему письмо.

- Мы об этом знаем, - подтвердил я. - Ваше письмо он получил. Но давайте вернемся к личности Арбузова. Вы говорите, что он и своим коллегам здорово поднасолил? Но им-то он что плохого мог сделать?

- То длинная история, и слышала я ее из третьих уст, так что за точность ручаться не могу, но ходили слухи, что еще до моего приезда он убил в тайге своего товарища охранника и еще двух вольнонаемных. А если это вас заинтересовало, то вы можете обратиться к Андрею Тимофеичу Прудову. Он про это дело знает гораздо больше моего и с удовольствием с вами поговорит. Старик он общительный, живет неподалеку, на параллельной улице в 9-м доме. Можно пройти через огороды. Он был директором того самого рудника, а работу оставил всего-то двадцать лет назад, когда шахта была выработана вчистую. Хороший старик, это по его рекомендации мы с Шурочкой и Алешкой поселились здесь. Он был моим первым и единственным мужем. Отношения у нас до сих пор хорошие, так что не стесняйтесь и скажите все как есть, да передайте от меня привет, а ночевать приходите ко мне. Я буду ждать.