Гончаров и Бюро добрых услуг

- Ну тогда и разговаривать нам не о чем, загибайтесь дальше. - Заржал Хрипатый.

Это никак не входило в мои планы и потому после некоторой паузы я вновь подал голос. - Помогите, мы замерзаем. А дверь вообще не закрывается, наскрозь проржавела. Просто вы плохо её открывали.

Они ворвались как стадо слонов и ещё не веря своему счастью начали палить прямо с порога. Выпустив по крайней мере по пол-обоймы и не услышав должной реакции, они озадаченно замолчали.

- Эй, где вы там? - Настороженно спросил Кастрат. - Чего молчите?

- А что тут говорить, когда и так все понятно. - Скорбно ответил я ожидая действий со стороны Верещагиной. Ее промедление могло привести к самым плачевным результатам, как для меня, так и для неё самой.

- Смотри ка, Кира, ещё живые. - Искренне удивился Кастрат. - Ни одного попадания! Ну где ты там, иди сюда, козел, чего время тянуть.

- Скоты, да я же ходить не могу.

Откровенно заржав палачи двинулись в моем направлении и в этот момент ловушка захлопнулась. Верещагина сработала безукоризненно. Теперь уже, слыша их бессильные проклятия и град ударов в беспорядке обрушившийся на дверь, ржал я. Получая неизъяснимое наслаждение и пребывая в самом наилучшем расположении духа я не торопясь покинул подвал. Уже закрывая люк я не смог отказать себе в маленьком удовольствии. Просунув голову вниз я пожелал им доброй ночи.

- Кира, он наверху! - Заорал Кастрат, как будто только в этом и заключался весь ужас их положения. - Выпусти нас, Гончаров, мы тебе ничего не сделаем.

- Уже сделали. Откуда вы знаете мое имя?

- Выпусти, тогда мы тебе скажем.

- Обойдусь. Не так уж это важно. Всего доброго, господа. Что передать Топору?

- Принеси ему вот это. - Хлопнуло два выстрела и одна из пуль впилась в крышку люка в пяти сантиметрах от моей головы. Решив, что дальнейшая беседа может пагубно отразиться на моем здоровье я прекратил перебранку и с чувством закрыл створки. Потом старательно забил задвижки, а сверху навалил грузовую платформу.

Только после этого я огляделся по сторонам, впрочем я мог бы этого и не делать. Меня как и в подвале окружала сплошная темнота и даже просвет амбразуры теперь угадывался с трудом. Лишь слабая полоска света выбивавшаяся наружу могла служить мне ориентиром. На неё я и пошел.

Верещагина стояла каменным изваянием и неотрывно смотрела на затухающий костер. Она уже не дрожала и вообще потеряла интерес ко всему окружающему. Подбросив в костер в избытке заготовленный хворост я принялся интенсивно её растирать.

- Не надо, Костя, мне тепло. - Блаженно растянув красные щеки с трудом проговорила она.

Не трогай меня. Мне нельзя шевелиться, потому что иначе я замерзну. Ты иди домой, а я здесь побуду. Мне хорошо.

Только этого мне и не хватало. Не надо быть медиком чтобы понять - она находилась в критическом состоянии, то ли сходила с ума, то ли окончательно замерзала. И в том и в другом случае нужно было что - то предпринимать. Но что? Мое универсальное лекарство, щедрые пощечины тут не помогут. Да и вообще может ли ей теперь что-то помочь? Гончаров, это какой - то рок. Стоит только бабе с тобой переспать, так она сразу же становится потенциальным покойником, впрочем мы все потенциальные покойники и ходим под Богом.

Взвалив её на плечо я вышел из развалин. У самого - то ноги работать отказывались, а тут ещё эта непосильная ноша, которую временами хотелось бросить и бежать из этого леса куда глаза глядят. Но я знал, что если это сделаю, то сам, своими руками поставлю на себе крест. Стиснув зубы я делал следущие мучительные шаги и вновь гаденькая мысль скользким змеенышем забиралась в черепную коробку. Сколько продолжалось это мучительное путешествие с остановками, теперь трудно сказать.

Однако оно пошло мне на пользу. Достигнув обрыва я с удивлением почувствовал, что мои мышцы вдруг разогрелись и заработали с большей отдачей. Больше того, нещадно заболели, ожили ноги, а самое главное то, что подлая мыслишка, вконец устав со мной бороться оставила меня раз и навсегда.

- Ничего, Верунчик, ещё поживем. - Довольный произошедшей во мне переменой похлопал я по её голому заду. - На берегу не так холодно, а в лесу ещё теплее будет. Самое главное вскорабкаться к беседке, а там мы уже дома. Сейчас я тебя как следует разотру и мы рванем в обход. В лоб нам эту высоту не одолеть. Эй, да ты меня не слушаешь? Сейчас ты у меня заговоришь.

Правильно я делаю или нет, этого я не знал, но кроме как растереть её снегом я ничего не мог. Швырнув её сугроб я с яростью накинулся на её тело. Я его щипал, рвал, кусал, топтал... Господи, что только я с ней не делал!

- Больно! - Закричала она и только тогда я вытащил её из снега и хлесткими пинками погнал вверх, в обход обрыва.