говорит, как тесно связана с эпосом также и греческая комедия. На самом же деле, если мы
непредубежденно подойдем к самим источникам, то окажется, что известный, но плохо,
дошедший до нас сицилийский комедиограф V в. до н. э. Эпихарм постоянно пользуется
древними мифами для своих комедий. Так, мы находим у него комедии «Вакханки»,
«Дионисы», «Брак Гебы», «Бусирис», «Геракл у Фола», «Геракл против пояса»; в
частности, из гомеровского эпоса (отчасти, может быть, из цикла) Эпихарм взял сюжет для
своих комедий «Троянцы», «Филоктет», «Одиссей-перебежчик», «Одиссей, потерпевший
кораблекрушение», «Киклоп», «Сирены». Такие сцены у Гомера, как с нищим Иром,
являются прямым звеном между старым и строгим героическим эпосом и эпихармовской
комедией. Другим таким звеном были целые пародийные поэмы, тоже хорошо нам
известные, но, кроме «Войны мышей и лягушек», слишком плохо сохранившиеся.
Пародийная поэма о дураке Маргите, о битве пауков, о битве журавлей, о битве скворцов
и др. уже приближается к Гиппонакту и Архилоху, причем не только по содержанию, но
даже и по форме, включая в себя иной раз, кроме гекзаметров, также и ямбические стихи.
Гиппонакт, например, прямо пародирует начало «Одиссеи» (frg. 77 D) и занимается Ресом
(frg. 41), называет Гермеса товарищем воров (frg. 4).
Таким образом, невозможно ставить какую-то непреодолимую преграду между
Гомером и комедией. И если трагедия коренится уже у Гомера, то с таким же правом
можно утверждать, что и комедия коренится у него же. Цитированный выше А. Северин
(III стр., 100 сл.) вполне отдавал себе отчет в комизме Гомера, где выступают и
хромоногий Гефест, и Афродита, взбудоражившая весь Олимп из-за своей царапины, и
визгливый Арес, и сварливая Гера, и Зевс, боящийся своей супруги, несмотря на свой
мощный голос. Он тоже чувствует близость Гомера к комедии, но весьма тонко отмечает
то обстоятельство, что Гомер знает определенную меру для своего комизма и, будучи иной
раз близок к лукиановской издевке, все же не становится на точку зрения Лукиана.
Например, в сцене обольщения Зевса он покрывает возможную здесь лукиановскую
издевку чисто пиндаровской возвышенно нежной эстетикой. Гомер, доходя в своих
олимпийских сценах до нежности и утонченности своего юмора, предвозвещает картины
Каллимаха. В заключение этого раздела, посвященного литературе о гомеровских богах,
приведем некоторые работы на ту же тему за последнюю четверть века, имея в виду
учение о культурных напластованиях у Гомера и о связанном с этими последними стиле
Гомера (включая работы о судьбе у Гомера). [327]
Gottheit im alten griechischen Epos. Sprachliche Untersuchung Diss. G"otting. 1930. –
Die typische Szenen bei Homer. Berl. 1933 (Problemata Heft 7). –
Mythenerz"ahlung, Berl. u. Leipz. 1939. –
–
Dichtung. Z"urich. 1937.
Philology).
listensinnende Trug des Gottes. 1940 (Nachricht. d. Gesellsch. d. Wissensch. zu G"otting.)
l'Iliade. Par. 1942. –
Brux. 1946. –
1948. –
1949. –
(Forschungen und Fortschritte), 1949, 13-14. –
1949. –
homerische G"ottersprache (Jahrb"uch. f. d. Altertumswiss.) W"urzb. 1949–1950, 4, Ss. 197-218. –