Голый край

Мать вздохнула и с печалью глянула на меня. Я же умоляющим взглядом буквально сверлила женщину, не собираясь вот так легко сдаваться. А причина была проста – хотела проверить, действительно ли мы настоящие викинги, или же культура этого мира все-таки отличается.

– Ну хорошо, – слабо улыбнулась и погладила по голове. – Мы сходим, когда корабль уже уплывет. Идет?

– Агась! – улыбнувшись, кивнула.

Села у самой двери нашего дома и принялась разглядывать уходящих в поход мужчин. Ничего особенного ни про кого сказать не могу – первобытные оборванцы-бандиты, лишь некоторые из которых носили что-то вроде грубых кожаных доспехов, если так можно было назвать нагрудники, надеваемые поверх шубы. Оружие у всех тоже было довольно простым – все те же каменные топоры, разве что отличалась технология изготовления. У кого-то они, как у папы, были сделаны из полированного камня, а у кто-то вытесан топор из темного кремня. Примитив так и мозолит глаза, но, надеюсь, здесь проблема исключительно в бедности населения.

Некоторые из уходящих к берегу моря мужчин несли в левой руке большие круглые щиты, вырезанные, казалось, из цельного куска дерева. Приглядевшись, поняла, что мне это не показалось – то были не скрепленные между собой доски, а полноценные тонкие круги, отпиленные от бревен гигантских хвойных деревьев. При этом работа выглядела довольно-таки качественной – щиты, во всяком случае, были ровными, не искривлялись и не бугрились. Наверняка это плоды долгого и кропотливого труда, учитывая отсутствие нормальных инструментов для обработки древесины.

За некоторыми воинами еще какое-то время плелись рыдающие женщины и дети, но мужья и отцы быстро осаждали их за то, что те пошли за ними, и тогда провожающие быстро убегали обратно в дом, словно ошпаренные. Вскоре мама вышла из дома вслед за мной, и мы вместе стали смотреть на уходящих к берегу воинов, не говоря ни слова.

Насчитала тридцать шесть человек. Не знаю, что там с пропорциями населения, поэтому не возьмусь рассчитывать количество жителей. Но, по моим скромным предположениям, нас было меньше ста человек. Возможно, что около восьмидесяти, включая детей и стариков. В общем-то могла поверить в такую цифру – деревня была настолько маленькой, что пройти с одного конца до другого не заняло бы и десяти минут.

– О чем задумалась, вороненок? – ласково спросила мама.

– Считаю воинов.

– Считаешь? – удивленно переспросила. – Ты уже умеешь считать?!

Черт. Забыла, что мать не в курсе моих знаний.

– А меня дядя Хьялдур учит, – гордо ответила и улыбнулась. – Умею уже до ста считать!

В целом даже почти не соврала, названия чисел объяснил друид. Вот только считать он меня не учил.

– Боги, вороненок, – она тихонечко засмеялась. – Даже слова такого не знаю! Неужели ты уже стала умнее мамы?

– Ты не умеешь считать? – взглянула на нее снизу вверх.

– Твоя бабушка научила меня считать на пальцах, – гордо ответила та. – Но это было, когда мне уже исполнилось семь лет.

Степень неграмотности населения поражала все больше и больше. В целом было логично, что местные не обучены грамоте и не знают о математике. Но надеялась, что они хотя бы умеют считать больше их десяти пальцев.

– Ну и сколько насчитала, Майя?

– Хм… Ну я посчитала, что их прошло тридцать шесть, но могла кого-то пропустить.

– Тридцать шесть? – переспросила мама. – А сколько это?

– Это… – выставила перед собой свои детские руки и стала загибать пальцы. – Это три раза по десять пальцев и еще вот столько.

– Ого… – мама, казалось, и вправду удивилась, разглядывая мои маленькие пальцы.

Она взяла ладошку в руку и накрыла ее второй, а затем наклонилась и поцеловала меня в лоб.

– Ты моя умничка, – улыбнулась. – Пойдем.

Мама крепко сжала мою руку, и мы вместе пошли через опустевшую деревню на юг, к морю. Само наше поселение находилось у самого берега, но, тем не менее, до этого я ни разу не видела самого моря, поскольку оно начиналось за небольшим холмом, оканчивающимся крутым утесом. Неспешно прошли через неровные ряды длинных бревенчатых домов, крытых соломой, и добрались, наконец, до небольшого подъема. Мать взяла меня на руки, считая, что я неспособна преодолеть такое препятствие, и понесла наверх. В самой земле здесь были вырублены небольшие ступеньки, выложенные камнями, чтобы их не вымыло при дожде. Крепко держалась за мамину шею, пока она медленно поднималась наверх, и вскоре мы добрались до утеса.

Вид был по-настоящему грозный. Наша деревенька не была даже видна с моря, это точно. Вниз опускалась лишь громадная природная стена из скал, из которой тут и там торчали омертвевшие корни деревьев, от которых теперь не осталось даже сухих стволов. К узкому берегу, усеянному галькой, а не песком, спускалась узкая тропа, вырубленная прямо в скалах. Не могу сказать точно, была ли она искусственной или природной. Далеко внизу, последние мужчины добрались до самого настоящего драккара. Правда, он все же отличался некоторыми деталями от того, что я помню из прошлой жизни.