Голые чувства

И при этом шустро шмыгнула Хватову за спину.

Тут до Данила дошло, что она делала, — стремилась всеми силами доказать этому козлу, что он не отец, чтобы защитить ребенка от такого недопапаши. Для этого соврала Левицкому об отцовстве. Что ж, Хватов и в этом ей с удовольствием поможет.

— Это мой ребенок, а ты иди-ка на выход, понял?

Левицкий осекся, прошагал к прихожей мимо телохранителя, буравившего его строгим взглядом.

Но, подходя к двери, всё же остановился:

— И ты мать своего ребенка выгнал с вещами? Че вы меня лечите?

— Повздорили, с кем не бывает, — пожал плечами Хватов. — Но вот я приехал! Сейчас Слада соберет вещички и поедет со мной, а вот с тобой у меня будет разговор особый…

Хватов щелкнул пальцем, и его телохранитель резко подскочил к Левицкому, заломил руку и вывел из квартиры.

Данил пошел следом, рявкнул грозно:

— Сделай так, чтобы эта падаль в городе больше никогда не появлялась!

Его человек кивнул и потащил Левицкого вниз.

Хватов же вернулся к своей драгоценной девочке. Та стояла на кухне посреди рассыпанного по всему полу печенья и тряслась как осиновый лист.

— Спасибо тебе! — начала благодарить, как только он появился. — Он меня выслеживал, ошивался возле дома, а когда понял, что мы с тобой больше не видимся, вломился в квартиру и увидел бумажку с заключением УЗИ… Я так не хотела, чтобы он узнал, что это он отец! Спасибо тебе, что его выгнал и что подыграл!

Левицкий какой-то вездесущий тип — ты его в дверь, а он в окно. Ну ничего, Данил найдет на него управу. В этой стране гаденышу больше не жить однозначно. Он ему гражданство другое сделает, в какую-нибудь Уганду отправит, чтобы тот уж наверняка больше со Сладой не столкнулся. Теперь будет действовать наверняка.

— Можешь не переживать, малышка. Я беру Левицкого под свой личный контроль, он больше никогда близко к тебе не подойдет.

— Спасибо! — снова простонала она. — А как ты тут очутился?

— Я… — И Хватов замялся.

Сразу понял: Слада совсем не лукавила, отправляя ему то сообщение. Честно благодарила.

— Такого папашу, как Левицкий, моему малышу и даром не надо, — продолжала она тем временем. — Всю душу вымотает и мне, и ребенку. Я его сама воспитаю и буду любить. Всегда-всегда, как мама меня любила.

В этот момент до Хватова дошло — Слада и сама была нежданным и возможно нежеланным ребенком, ведь без отца росла. Но из нее вышла отличная девушка. Еще кристально ясно увидел, насколько она любила своего пока еще крохотного малыша. Там, в машине перед клиникой, Милова не между ним и одинокой жизнью выбирала, она выбирала между ним и убийством собственного ребенка, которого успела полюбить в считанные часы. Но ведь это хорошо, что у нее такое большое и любящее сердце! Значит, для Хватова там тоже полно места?

Нет, не быть ему с ней друзьями.

Как бы было прекрасно, если бы его драгоценная девочка действительно побросала в сумку всё самое необходимое и поехала с ним домой.

Упускать такую женщину — преступление. А мальца ее он как-нибудь вырастит. Если тот будет совсем неуправляем, в крайнем случае в военную школу его отправит.

— Слад, я тут подумал…

— Да? — Она устремила на него обеспокоенный взгляд.

— Если ты идешь в комплекте, значит, я беру комплект.

Сказал и замер, ожидая, что она скажет. Вдруг свой комплект ему уже и доверять-то не захочет. А она застыла, захлопала ресницами, даже рот открыла в удивлении.

Наверное, его предложение не самое лучшее в мире. Звучит так, будто комплект ему на хрен не сдался.

— Слад, я дам твоему ребенку свою фамилию, воспитаю как родного. Обещаю тебе! Это будет наш с тобой ребенок. И никому не обязательно знать, что биологически это не так. Пожалуйста, выходи за меня замуж! Чего молчишь? Не согласна?

Он увидел, как ее глаза вдруг стремительно повлажнели. Слада моргнула, и прозрачные капли побежали по щекам. Хватов онемел, не понимая, почему она плачет.

И тут драгоценная девочка ему улыбнулась, завизжала, а потом повисла у него на шее, с чувством ответив:

— Я согласна! Я очень согласна!

Хватов прижал к себе Белоснежку и зарычал от счастья, целуя ее в губы.

Эпилог. Ребенок-террорист(ка)

Прошло полгода:

Хватовы встречали Каролину вдвоем.

Как только та появилась в зале прилета, Слада радостно завизжала и замахала руками. Сестра тут же двинулась в их сторону насколько могла быстро, ведь всё еще передвигалась при помощи трости.

— Ого! Слада, ого! — охала Каролина, осматривая сестру. — А я думаю, чего у тебя лицо округлилось, когда мы по ватсапу общались, а тут вот, оказывается, что!

Белоснежка приберегла новость о беременности для личной встречи с сестрой. И вот теперь сияла радостью:

— Да, я уже вот такая круглая! Роды не за горами!

Каролина лечилась долго, проходила очень длительную реабилитацию. Но с самолета сошла на своих двоих — лечение дало результаты, чему и Данил, и Слада очень радовались.

— Это что же получается? Вы сделали ребенка сразу после того, как я уехала, да? — продолжала охать Каролина, смотрела на сестру восхищенно.

Слада замялась, видно, неудобно было врать близкому человеку.

А Хватов уверенно проговорил: