Голубые пролески

Один из раненых подошёл к окну, снял горшок с пышно распустившейся геранью и поставил на рояль перед музыкантом.

И тут на сцене появилась Паня. Она взяла скрипку, положила па неё платочек, прижала подбородком. А Станислав Осипович снова сел к роялю. И полилась, полилась музыка… Митёк был поражён. Когда они сумели подготовиться? Паня уверенно водила смычок маленькой ручкой. Чёрные волосы свесились с её склонённой головы и закрыли половину лица.

«Это же Паня! — опять захотелось объявить Митьку. — Это Паня, моя подружка, ей тоже семь лет…»

И ему захотелось сделать Пане что-то очень хорошее, необыкновенно хорошее! Как она здорово играет! Подарить бы ей тоже цветы! Но цветущих гераней на подоконниках больше не было. Митёк подхватил пальто и побежал в школьный парк. Он придумал, где взять цветы. Каждый год весной в дальнем углу парка расцветали голубые подснежники-пролески. Они уже приходили сюда с Паней. Но тогда цветов ещё не было. Только бутоны. Митёк выкопал луковицу подснежника, очистил и съел. Она была сладковато-мучнистой.

— Цветы есть нельзя! — упрекнула его Паня.

— Они вкусные! — сказал Митёк. — Лошади, когда пасутся на лугу, тоже жуют цветы.

— Лошади — они быстро бегают и возят тяжёлое! — возразила Паня. — Они не понимают. А людям — нельзя.

Это было неделю назад. А теперь, наверное, пролески уже расцвели. Как же он раньше не догадался?

Угол парка голубел подснежниками. Митёк торопливо набрал букет пролесок и кинулся назад. Он вернулся вовремя. Паня как раз кончила играть. Она держала в одной руке скрипку, в другой смычок и смущённо улыбалась. Щёки у неё раскраснелись, глаза были влажны от волнения. Митёк пробрался между рядами и молча протянул ей букетик нежных голубых пролесок. В зале засмеялись, одобрительно захлопали. Паня покраснела ещё больше и прошептала чуть слышно:

— Спасибо тебе, Митёк…

© Чернышев Вадим Борисович, текст, 1985