Голубой Марс

Она повернулась обратно, наклонилась, отстегнула консоль с его запястья. Вероятно, у него была частота с прямым доступом к ка-кадзе, и, вернувшись в убежище обсидианового здания, поврежденного крупными белыми обломками, она набрала основной код вызова и сказала:

– Говорит Энн Клейборн, я обращаюсь ко всем Красным. Ко всем Красным. Слушайте, это Энн Клейборн. Наступление на Шеффилд провалилось. Касэй мертв, как и многие другие. Продолжать наступление не имеет смысла. Оно приведет лишь к тому, что силы безопасности Временного Правительства снова спустятся на планету. – Ей хотелось указать на то, каким нелепым был план изначально, но она прикусила язык. – Все, кто имеет такую возможность, покиньте гору. Все, кто находится в Шеффилде, возвращайтесь обратно на запад, выбирайтесь из города и спускайтесь с горы. Говорит Энн Клейборн.

Она получила несколько подтверждений, но слушала их вполуха, шагая по Арсия-вью на запад, к своему марсоходу. Она не пыталась прятаться: убьют – значит, убьют, но теперь ей не верилось, что это случится. Она шла под покровом крыльев некоего темного ангела, оберегающего ее от гибели несмотря ни на что, но заставляющего наблюдать смерти тех людей, кого она знала, и той планеты, которую любила. Такова уж ее судьба. Да, среди них был Дао со своей командой – они все погибли на месте, где она их оставила, и теперь лежали в лужах собственной крови. Должно быть, она разминулась с ними совсем чуть-чуть.

Внизу, на широком бульваре с рядом лип посередине, лежала еще одна кучка тел – но не Красных: на головах у них были зеленые повязки, а один, лежащий к ней спиной, походил на Питера. Ватными ногами, повинуясь непреодолимому импульсу, словно в кошмарном сне, она подошла к телу и обогнула его с той стороны, где было лицо. Нет, не Питер. Какой-то высокий молодой уроженец, с плечами, как у Питера, бедняга. Парень, который мог бы прожить тысячу лет.

Дальше она брела, не обращая внимания ни на что. Без происшествий дошла до своего маленького марсохода, забралась внутрь и поехала к железнодорожному терминалу на западной окраине Шеффилда. Оттуда по южному склону горы Павлина тянулась дорога, проходящая затем между Павлином и Арсией. Увидев ее, она придумала план, очень простой, но в то же время достаточно действенный. Она вышла на частоту ка-кадзе и озвучила свои рекомендации так, будто раздала приказы к действию. Спускаться к Южной седловине, затем обогнуть Арсию по западному склону над снеговой линией, заскочить в верхний конец борозды Аганиппы, длинной прямой долины, где находилось убежище Красных – скальное жилище в северной стене. Там можно было надежно скрываться и даже начать под землей новую кампанию против новых хозяев планеты. УДМ ООН, ВП ООН, наднационалы, регион Дорса Бревиа – все они были Зелеными.

Она попыталась дозвониться до Койота и даже немного удивилась, когда тот ответил. Как она поняла, он находился где-то в Шеффилде – несомненно, ему повезло, что остался в живых, хотя на его истрепанном лице отражались горечь и гнев.

Энн рассказала ему свой план, и он кивнул.

– Через какое-то время им придется уйти подальше отсюда, – сказал он.

Энн не сумела сдержаться:

– Как глупо было атаковать провод!

– Знаю, – устало отозвался Койот.

– И ты не пытался их отговорить?

– Пытался, – он помрачнел еще сильнее. – Касэй мертв?

– Да.

Его лицо исказилось в гримасе скорби.

– О, боже. Вот ублюдки.

Энн было нечего сказать. Она плохо знала Касэя и не питала к нему особой симпатии. Однако Койот знал его с рождения, еще со времен в тайной колонии Хироко, когда он брал его ребенком в свои секретные экспедиции по всему Марсу. Сейчас, когда слезы лились по глубоким морщинам на его щеках, Энн стиснула зубы.

– Сможешь привести их в Аганиппу? – спросила она. – А я останусь и займусь людьми на восточном Павлине.

Койот кивнул.

– Я приведу их так быстро, как только смогу. Встретимся на западной станции.

– Я так им и передам.

– Зеленые сильно на тебя обидятся.

– Ну и хрен с ними.

Часть ка-кадзе пробралась в западный терминал Шеффилда в тусклом свете заката, застланного туманом. Маленькие группки в темных и грязных прогулочниках, с белыми испуганными лицами, злые, сбитые с толку, потрясенные. Опустошенные. Наконец, их собралось три из четырех сотен, они делились дурными новостями. Когда незаметно появился Койот, Энн встала и заговорила достаточно громко, чтобы ее услышали все. Она осознала, что прежде ей никогда не доводилось быть лидером Красных, что бы это теперь ни значило. Эти люди воспринимали ее серьезно. Побитые и счастливые, что остались в живых, в отличие от мертвых товарищей, лежащих в городе на востоке.

– Прямое нападение было глупой затеей, – сказала она, не в силах сдержаться. – Это сработало в Берроузе, но здесь не тот случай. Здесь план провалился. Люди, которые могли прожить тысячу лет, теперь мертвы. Провод этого не стоил. Сейчас нам нужно скрыться и ждать следующей возможности, следующей настоящей возможности.

Эти слова вызвали резкие возражения, сердитые крики:

– Нет! Нет! Никогда! Провод нужно сбить!