Голубой Лабиринт (ЛП)

— Как правило, ученые приходят в музей, чтобы исследовать определенный экземпляр или коллекцию. Мы как библиотекари, но только вместо книг у нас каталог костей – восстанавливаем образцы, ждем, пока их исследуют, потом возвращаем их на место.

— Библиотекари с каталогом костей – самое точное описание. Скольким ученым вы помогаете, скажем, в месяц?

— По-разному. От шести до десяти, пожалуй.

— От чего это зависит?

— От того, насколько сложные или обширные потребности у них. Если это один ученый с подробным списком нужных объектов, то, возможно, придется неделями работать исключительно только с ним. Или бывает, что нужно только взглянуть на парочку бедренных костей или на череп.

— Что нужно ученым, чтобы получить доступ к коллекциям?

Сандовал пожал плечами.

— Они должны относиться к какой-либо организации и иметь обоснованный план исследований.

— Никаких специальных разрешений?

— Ничего конкретного. Рекомендательное письмо, официальный запрос на бланке университета, справка из университета или медицинской школы.

Пендергаст лениво поправил манжеты рубашки.

— Я так понимаю, что, хоть это было и нечасто, Марсала работал с одним из ученых над проектом около двух месяцев назад.

Сандовал кивнул.

— И он упоминал о том, что у него был особый интерес к этому проекту?

— Ну да.

— И что он рассказывал об этом?

— Он вроде намекнул, что ученый может помочь ему каким-то образом.

— И Марсала работал исключительно с этим ученым?

— Да.

— Каким образом исследование постороннего ученого могло помочь мистеру Марсала, который был, надо признать, специалистом в соединении костей, но чьей основной обязанностью было следить за чанами для вымачивания и обгладывающими плоть жуками?

— Я не знаю. Может, он планировал указать Виктора одним из соавторов своей будущей публикации.

— За что?

— За помощь. Работать с каталогом костей это не значит только резать и сушить их. Иногда мы получаем необычные запросы, не всегда относящиеся к нашей специализации, и для этого нужно применять собственные специальные знания.

Д’Агоста слушал эту беседу с нарастающим недоверием. Он ожидал, что Пендергаст погрузится в судебно-медицинские аспекты этого дела. Но, как обычно, спецагент увел беседу в русло, казалось, не совсем относящееся к делу.

— Мистер Сандовал, вы знаете, какие именно образцы этот ученый запрашивал для своих исследований, пока не закончил работу?

— Нет.

— Вы можете выяснить это для нас?

— Конечно.

— Отлично, — Пендергаст махнул рукой в сторону двери. — В таком случае, после вас, мистер Сандовал.

*

Они вышли из помещения для хранения образцов и прошли через лабиринт ходов в компьютерный терминал, который выглядел, как главная лаборатория – пространство было заполнено столами и рабочими местами, на поддонах из зеленого сукна лежали несколько полурасчлененных скелетов.

Д’Агоста и Пендергаст склонились над Сандовалом, в то время как техник, сидя за терминалом, работал с остеологическими и антропологическими базами данных. В лаборатории стояла тишина, нарушаемая лишь стуком пальцев Сандовала по клавиатуре. Затем раздалось шуршание принтера и Сандовал вытащил из него листок бумаги.

— Похоже, Марсала выдал только один образец тому ученому, — сказал он. — Вот выписка.

Д’Агоста подался ближе, читая инвентарное описание вслух.

— Дата последнего доступа к образцу: двадцатое апреля. Готтентот, мужчина, примерно тридцати пяти лет. Капская колония, бывший Восточный Грикваленд. Состояние: отличное. Нет обезображивающих отметок. Причина смерти: дизентерия, во время седьмой пограничной войны. Дата: 1889 год. Доставлен: Н. Хатчинсом. ИН: C-31234-rn.

— Это первоисточник, конечно, —сказал Сандовал. — Слово «готтентот» сейчас считается оскорбительным. Корректный термин – «кой-кой».

— Здесь сказано, что тело было отправлено в музей в 1889 году, — сказал Пендергаст. — Однако, если память мне не изменяет, седьмая пограничная война закончилась в конце 1840-х годов.

Сандовал хмыкнул и замялся на мгновение.

— Тело было, вероятно, выкопано перед отправкой в музей.

В лаборатории опять повисла тишина.

— Раньше это была достаточно распространенная практика, — добавил Сандовал. — Могилы раскапывали, чтобы получить желаемые образцы. Не более того, разумеется.

Пендергаст указал на инвентарный номер.

— Можем ли мы увидеть этот образец?

Сандовал нахмурился.

— Зачем вам?

— Для просвещения.

И опять тишина.

Пендергаст склонил голову.

— Я просто хотел бы ознакомиться с процессом поиска и выдачи образца.

— Хорошо. Идите за мной.