Голубой Лабиринт (ЛП)

Столько же, сколько Марго была связана с Нью-Йоркским музеем естественной истории, Йоргенсен собирался « в отставку». И день за днем он продолжал занимать кабинет, в котором, казалось, он находился постоянно и никогда не возвращался домой – если у него вообще был дом, и еще он ворчал на тех, кто его тревожил. Марго застыла у его полуоткрытой двери, не решаясь постучать. Она могла видеть старика склонившегося над какими-то стручками и изучающего их под микроскопом, голова его полностью облысела, но кустистые брови топорщились на его лице.

Марго постучала. - Доктор Йоргенсен? – обратилась она.

Его голова повернулась, и пара выбеленных голубых глаз посмотрела на посетительницу. Он не произнес ни слова, но в его взгляде Марго прочла одно сплошное раздражение.

- Извините, что побеспокоила вас.

Извинения были встречены неразборчивым бормотанием. Поскольку приглашения войти не последовало, Марго вошла без него.

- Я Марго Грин, - представилась она, протягивая свою руку. – И я работаю здесь.

Последовало еще одно ворчание, и иссохшая рука пожала ее. Брови удивленно приподнялись. - Марго Грин... Ах, да. Вы были вовлечены во всю эту ужасную историю с убийствами, - он покачал головой. - Я был другом Уиттлси, бедная старая душа.

Марго сглотнула и поспешила сменить тему. - Это было давно, и я уже не помню убийств, - солгала она. – Я хотела бы узнать…

- Но я помню, - перебил ее Йоргенсен. - И я помню вас. Странно, ваше имя недавно упоминалось. Сейчас, где же это было...?

Он осмотрелся вокруг, но ничего не нашел и взглянул на нее. - Что случилось с тем высокий парнем с челкой, с которым вы пошли в обход? Вы помните, тот, который любил звук его собственного голоса?

Марго замешкалась. - Он умер.

Йоргенсен, казалось, замер на мгновение. - Умер? Да, это были темные дни. Так много смертей. Значит, вы ушли отсюда в поисках лучшей жизни?

- Ушла, - она поколебалась. - Здесь осталось слишком много плохих воспоминаний. Сейчас я работаю в Медицинском фонде.

Небольшой кивок головой, и Марго почувствовала воодушевление. - Мне нужна помощь. Несколько советов по ботанике.

- Очень хорошо.

- Вы знакомы с микрогетеротрофами?

- Да.

- Прекрасно. Ну, меня интересует растение, называемое «американская тисмия».

- Оно считается исчезнувшей.

Марго сделала глубокий вдох. - Я знаю. Я надеялась... интересовалась... возможно ли, что образец подобного микрогетеротрофа есть в коллекции музея.

Йоргенсен откинулся на спинку стула и сложил свои пальцы домиком. Марго почувствовала, что сейчас последует лекция. – Американская тисмия, - произнес он, как будто не расслышав ее последней фразы, - в ботанических кругах была довольно знаменитым растением. Не только из-за того, что вымерла, но еще и при жизни, она была одним из самых редких известных растений. Только один ботаник когда-либо видел ее и взял образцы. Растение исчезло около 1916 года, благодаря расширению Чикаго. Оно пропало без следа.

Марго притворилась, что ее заинтересовала эта мини-лекция, хотя она уже знала каждую деталь. Йоргенсен остановился, так и не ответив на ее вопрос.

- Так, - сказала она, - только один ботаник смог взять образцы?

- Это правда.

- И что же случилось с теми образцами?

При этом старое лицо Йоргенсен сморщилось от странной улыбки. – Конечно же, они здесь.

- Здесь? В коллекции музея?

Кивок.

- Почему же они не указаны в он-лайн каталоге?

Йоргенсен пренебрежительно махнул рукой. - Потому что они в Хранилище гербария. Для таких образцов есть отдельный каталог.

Марго потеряла дар речи от своей удачи. - Хм, и как я могу получить к нему доступ?

- Вы и не можете.

- Но они нужны мне для исследований.

Лицо Йоргенсена начало принимать сочувствующий вид. - Моя дорогая девочка, - начал он, - доступ к Хранилищу гербария для музейных кураторов строго ограничен, и возможен только с письменного разрешения самого директора. Голос его приобрел назидательный тон. - Эти вымершие растения очень хрупкие, и просто могут не перенести обращения с ними неопытных специалистов.

- Но я же не неопытный дилетант. Я этнофармаколог и у меня есть веская причина, очень веская причина, чтобы изучить этот образец.

Кустистые брови поднял. – И что же это за причина?

- Я, ах, провожу исследования медицины девятнадцатого века.

- Минуточку, - перебил ее Йоргенсен, - Теперь я вспомнил, где упоминалось ваше имя! Иссохшая рука потянулась и извлекла документ из верхней стопки бумаг. - Недавно я получил сообщение об изменении вашего статуса здесь, в музее.

Марго резко прервалась на полуслове. - Что?

Йоргенсен взглянул на лист, а затем протянул его ей. - Смотрите сами.

Это было уведомление от Фрисби для всех сотрудников кафедры ботаники. И оно было весьма кратким.

*