Голубой Ютон

– Слышу речь не мальчика, но мужа, – прокомментировала предложение Володи Света. – Да, кстати, вы с Катей решили когда свадьба будет? Смотри, какие я вам в подарок сковородки чугунные сделала!

– Только нам?

– Ну… я, когда у Марины образец брала, пообещала и две новых вернуть. Женьке сковородку с утятницей обязательно нужно дать, а то ей там варить-жарить не в чем. А остальные… не очень хорошие получились, в переплавку пойдут. А ты пока придумай, как мне из чугунков этот кирпич выковырнуть: не думала я, что глина в нем так быстро закаменеет…

– Наверное в смесь меньше глины добавлять надо, а это выскребем: все же не кирпич получился, а фигня какая-то, ее хоть гвоздем расковырять можно. Парням скажу – сделают не спеша. Мне другое интересно: если Костила до руды докопаться не успеет, что мы будем в печь кидать? Я уже про уголь не говорю…

– Можешь не волноваться: Костила со своими мужиками уже тонн двадцать луговой руды накопал, да и в Унде ее не меньше – и это я не говорю о примерно двух сотнях тонн шлака, полученного нынешними железячниками. А вот насчет угля – это ты верно заметил, нужно будет в этом направлении отдельно поработать.

Празднование нового, двести тридцать восьмого, года по самым разным причинам совместилось с празднованием свадьбы Кати и Володи. Одной из причин было острое нежелание Марины дважды готовить праздничное меню, а второй… Когда у жениха уже пятеро детей «на стороне» и есть очень серьезные основания подозревать что этим дело не закончится, согласие невесты на брак все же не гарантируется. И только после долгого разговора с Ирой (и еще более долгого – с бабушкой) Катя сказала «да». А так как это случилось всего за неделю до Нового года, смысла устраивать два праздника подряд никто не нашел. Зато повеселились все от души, всеобщий праздник длился два дня. То есть всеобщий для «попаданок», из «автохронов» на празднике присутствовала лишь Кира – да и то большей частью потому, что она сильно помогала Марине на кухне.

А когда закончился последний праздничный ужин, к молодоженам подошли Вера Сергеевна и Ксения:

– Еще раз поздравляю вас, молодые люди, – произнесла пожилая химичка, протягивая Володе сложенный вчетверо лист бумаги, – и надеюсь, что вы, как новая ячейка нашего общества, с новыми силами быстренько сделаете вот это. С Ксенией я уже договорилась, насосы и клапана она изготовит. А от вас я жду сто киловатт электричества, моторы на… Ксюша, ты говорила тридцать киловатт? Два таких мотора. Это, конечно, не очень срочно, но без этого у нас не будет азотной кислоты, а, следовательно, и пороха. Алёна тоже кислоту просит – у неё на фармакопею литра полтора всего осталось. Ну ей я немного сейчас и из угля делаю, в смысле из аммиака, но… В общем, Лиза просила передать, что к концу мая всё это крайне желательно закончить.

– Я поговорю с мамой, – несколько недовольно прокомментировала просьбу Катя.

– Не поговоришь, – отметила Ксения, и пояснила: – Лиза еще в обед отправилась к Копотю просить землекопов, потому что по этому плану, который она месяца четыре составляла, канал от Нижней речки нужно прокопать за зиму.

– Зимой рыть землю?

– Да, зимой. Морозы не сильные, земля не промерзает. Лопаты стальные в достатке, а люди простаивают – чего ждать-то? Просто весной не до канала будет, с марта по июль все свободные люди в полях будут заняты, так что выбора нет…

Набирать людей на земляные работы в январе Лиза начала не по забывчивости или дурости: раньше просто смысла не было. То есть нанять-то можно было, за полцентнера брюквы, оставляемой семье, нынешние мужики всегда были готовы поработать пару месяцев. Но вот пользы от них раньше просто не было бы, так как модная в этом сезоне зимняя мужская обувь явно не предназначалась для работы с лопатой. И летом в лаптях копать землю было, мягко говоря, не очень просто, так что народ грунт копал босиком, а зимой (при довольно теплой погоде) лапти в снегу довольно быстро намокали и просто разваливались минут за пять. Шить наемным рабочим сапоги – занятие явно бессмысленное, но перед праздником Кати, у которой туфли пришли практически в негодность, сваяла себе «модную шведскую обувку» под названием, как она сообщила, «траскор». То есть деревянную подошву, к которой приколачивались кожаные ремешки.

Кузнечихи давно уже сделали из небольшого куска буровой трубы волочильную матрицу, из «плохой арматурины» сделали довольно много проволоки, наделали гвоздей – так что теперь рабочему просто давали пару кусков строганной доски (по совету Кати – из вербы, как «самой водостойкой»), пару кусков кожи для «верха» и пригоршню (небольшую) гвоздей – и на следующий день мужик был готов к работе.