Головокружение

– Да, это мечта, – едва слышно прошептала девушка, с трудом сдерживая слезы. – Жаль, что ты не хочешь разделить ее со мной…

Чуть позже, когда Коля отправился в душ, Даша привычно, не испытывая никакого раскаяния, проверила его мобильный. Равнодушно прочитала последнее сообщение: «Мне было хорошо с тобой», после чего достала из сумочки визитную карточку баронессы и набрала номер.

– Алиция?

– Добрый вечер, Даша.

– Я не поздно?

– Все в порядке. – Голос веселый, а фоном служат негромкая музыка и взрывы смеха. – У меня тут небольшой прием.

– Я… – Даша замолчала, совершенно не представляя, как продолжить. – Я…

– Вы чем-то расстроены?

«Мой муж не назвал меня своей мечтой».

– Невеселый вечер.

– И вы решили позвонить мне?

– Да.

– Очень лестно.

«Лестно?! Что может быть лестного в звонке скромного менеджера туристической фирмы? В звонке человека, который обязан тебе служить? Еще скажи, что ты гордишься!»

Но в голосе Алиции не чувствовалось фальши, и Даша, судорожно вздохнув, продолжила:

– Я много думала о нашем разговоре… О мечтах…

– Я забыла предупредить вас, Даша, что есть одна опасность, – мягко перебила девушку Алиция. – Бывает так, что исполнение мечты в корне меняет дальнейшую жизнь.

– Вы об этом знаете?

– Едва ли не лучше всех.

– То есть… то есть мне лучше отступить?

– Ни в коем случае, – уверенно ответила баронесса. – Это решение тоже изменит вашу жизнь, но в худшую сторону.

– А мечта?

– Возможны варианты.

– Вы играете со мной?

– Я хочу быть с вами честной. – Музыка стала громче. – Давайте договоримся так: мы встретимся, еще раз все обсудим и, если ваше решение не изменится, займемся мечтой.

– А вдруг она вам не понравится?

– Тогда я предложу вам другую.

– Вы что сделаете? – От неожиданности Даша едва не выронила трубку.

– Бывает так, что люди мечтают о том, что им совсем не подходит, – негромко ответила Алиция. – Я храню эти мысли и предлагаю их достойным.

– Я – достойная?

– Разве вы не чувствуете себя особенной?

– Последний раз мне говорили об этом родители.

– Но вы, по крайней мере, не забыли. – Алиция помолчала. – Вы знаете клуб «Элегантность»?

– Нет.

– Адрес отыщете в Интернете. Приезжайте в клуб завтра вечером, я буду вас ждать.

* * *

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь.

Москва, Ленинградский проспект,

8 июня, среда, 22:22

– Я надеялся, что последние события заставят тебя хоть на время отказаться от этих глупых костюмов.

Князь Темного Двора терпеть не мог светлые наряды Сантьяги, нахально отвергающего привычный и милый навскому сердцу черный цвет. Белый, бежевый, светло-светло-серый, палитра тканей своевольного комиссара никогда не уходила в традиционную семейную мрачность, что вызывало понятное раздражение повелителя. И хотя результата недовольные замечания не приносили, князь не уставал их повторять.

– У некоторых человских племен именно белый цвет символизирует траур, – менторским тоном поведал Сантьяга.

– Планируешь сменить ДНК?

– Подумываю.

– Надоело быть навом? – удивился князь.

– Надоели мелочные придирки.

– Не забывайся!

– Яволь.

– Что?

– Я ответил на одном из человских языков, – объяснил Сантьяга. – Но диалект не местный, поэтому вы меня не поняли.

И присел на краешек стола.

В кабинете князя Темного Двора было… темно. И даже чуть больше, чем просто темно. Собственно, только тьма и наполняла помещение, истинные размеры которого не были известны даже Сантьяге. Тьма, тьма и тьма… Она клубилась и оставалась неподвижной, превращалась в дымку и обретала плотность каменных стен, проникала внутрь, изучая души гостей, или, подобно игривому щенку, вертелась вокруг. Тьма всегда была перед глазами посетителей и постоянно задавала один и тот же вопрос: тебе комфортно? И мало кто мог ответить на него утвердительно.

Вынести тяжесть концентрированной Тьмы дано не каждому…

Единственной в кабинете мебелью было простое деревянное кресло с прямой спинкой, на котором и восседал закутанный в черный плащ с капюшоном повелитель Великого Дома Навь. Но при появлении Сантьяги веселая Тьма всегда рисовала неподалеку от кресла тяжелый дубовый стол, на котором и устраивался комиссар.

Тьма знала, что князю вольная поза Сантьяги не нравится, но никогда не предлагала комиссару ничего другого. Тьма играла…

– Что ты нашел?

– В прошлом Харуги нет ничего подозрительного.

– Этого следовало ожидать.

– Но я должен был проверить.

– Ты должен найти убийцу.

– Подождите, я запишу… – Комиссар опустил руку в карман, словно собираясь достать блокнот, чем вызвал недовольное:

– Не юродствуй.

– Как скажете. – Сантьяга поерзал, удобнее устраиваясь на столе, и легко продолжил: – Алекс де Кантор тоже оказался чист. Я переговорил с Гуго…

– Поверил чуду?

– Почему нет? Сейчас мы плывем в одной лодке, рыжие мечтают изловить убийцу так же сильно, как мы.

– То есть ты убежден, что мы ловим одного преступника?

– На сто процентов.

Князь помолчал, после чего хрипло заметил:

– Преступник – чел, но три Великих Дома не могут его поймать. Это… унизительно. И я догадываюсь, кто мог устроить подобную пакость.