Головокружение

Мебели в квартире было крайне мало, но вещей хватало: повсюду были разбросаны сумки, рюкзаки и пакеты, наполненные самыми разными и странными предметами. Именно это убежище, грязное, запущенное, находящееся на окраине Тайного Города, Арнольд превратил в главный склад. Здесь он хранил одежду, которую использовал при нападениях, запас магической энергии в специальных, тщательно запечатанных кувшинах, надежно экранированных от сканирования, и оружие.

И сейчас, сидя за шатким столом, Арнольд аккуратно готовился к самому громкому делу. К финальному аккорду, который должен стать венцом его сражения. Готовился неспешно, потому что малейшая оплошность могла привести к грандиозному взрыву. Со стороны Арнольд напоминал старого часовщика, склонившегося над очередным заказом, но собирался он не считать время, а отнимать его.

Отнимать жизни.

Невыносимая каторга не сломила Арнольда, а только озлобила. Тяжелая работа и постоянные сражения превратили его в замкнутого, упрямого и недоверчивого человека, ненавидящего всех, и в первую очередь тех, кто отправил его в тюрьму.

Но Арнольд был хитер, он понимал, что истинные чувства следует скрывать, и потому, незадолго до выхода на свободу, составил предельно жалостливое, полное самоуничижения и мольбы послание, в котором выражал робкую надежду, что «благородный и великодушный Зеленый Дом милостиво соизволит» вернуть ему возможность пользоваться магией.

«Я расплатился по всем долгам, заплатив гораздо больше, чем мог себе представить. Я был наказан и осознал, что вся моя предыдущая жизнь была сплошной ошибкой. Я мечтаю доказать, что могу быть честным членом общества…»

Арнольд рычал над каждой буквой, но заставлял себя писать. Он отправил письмо и принялся ждать ответа. Дрожал, предвкушая возврат невиданной, невозможной для обычного чела силы. Почти не спал. И едва не сошел с ума, когда понял, что отвечать на его прошение никто не собирается.

– Быть рабами гораздо проще, чем свободными. Вас подкармливают магической энергией, вам туманят головы якобы огромными возможностями, но не позволяют высоко подняться. Быть рабом сытно, но в этом положении нет перспектив. И я не хочу, чтобы гордые челы продолжали изнывать под пятой нелюдей. Я вас разбужу!

Помимо инструментов и материалов, на колченогом столе лежал замызганный блокнот, страницы которого были исписаны быстрой и твердой рукой – инструкции, заклинания, технические детали и прочие заметки, которые могли пригодиться в деле. Страницы Арнольд заполнил сам, внимательно прислушиваясь к советам своего друга. И теперь, закончив собирать устройство, он быстро пролистал блокнот, отыскал нужное место и углубился в чтение, старательно запоминая последовательность действий.

И улыбался, вспоминая того, кто указал ему путь.

День освобождения должен был стать последним в его никчемной жизни.

Арнольду некуда было идти. Не к чему стремиться. И он не знал, чего хочет. Разум подсказывал: отправляйся в Москву, в Зеленый Дом, упади людам в ноги и упроси сорвать проклятую «Рыбацкую сеть». И все изменится. Все станет если и не таким, как прежде, то, по крайней мере, сносным. Магия вылечит. Магия раскрасит мир в яркие цвета. Езжай в Москву…

Но унижаться не хотелось.

Арнольд помнил, как скрипел зубами, составляя позорное письмо, и догадывался, что не выдержит личной встречи с высокомерной нелюдью. Теперь, после того, как ему не соизволили ответить – не выдержит. Обязательно сорвется, и все его мечты рухнут, словно карточный домик.

Не было у Арнольда сил унижаться, зато было четкое понимание, что без магии ему не жить. Он не хотел оставаться инвалидом, а потому день освобождения должен был стать последним в его никчемной жизни. Он собирался доехать до города, купить в хозяйственном магазине веревку и покончить с этим. Он прошел через ад, выдержал все испытания, доказал, что силен, и теперь, непобежденный, намеревался поставить точку.